Мне дано все, чтобы жить возвышенной жизнью. А я гибну в лени, разврате и мечтании.
Название: Ты сразил меня астрофизикой
Переводчик: hirasava
Бета: Ransezu
Оригинал: You had me at Astrophycisistby pentacs14
Размер: миди; 8457 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дерек Морган/Спенсер Рид; Пенелопа Гарсия
Категория: слэш
Жанр: юмор, в принципе, пожалуй, PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Стоит Рида о чем-то спросить, и он будет болтать без умолку. Обо всем на свете. И Морган на собственном горьком опыте убеждается, что весь этот "заумный треп" может очень возбуждать. Или это просто Рид... Хотя, возможно, все дело в отсутствии вентиляции в подсобке, в которой они находятся. Но в основном это Рид!
Примечание/Предупреждения: 2/3 фика - потрахушки. Автор вдохновился вот этой сценой. Я взяла перевод BAU у оф.перевода Фокса - ГАП.
Размещение: запрещено без разрешения переводчика
читать дальше
— Согласно теории, популярной в среде ведущих астрофизиков, чтобы уничтожить планету размером с Землю, нужен реактор с энергией десять в тридцать второй джоулей, — активно жестикулируя, вещал Рид.
Прентисс бросила в их сторону загнанный взгляд, хотя Морган и не думал провоцировать мальчишку на эту странную тираду. И он совершенно не поощрял его — сидел и пялился в папку с документами, которую отчаянно сжимал в руках, несмотря на то, что, едва Рид открыл рот, он не прочел ни слова.
— Лукас сказал, что на создание первой Звезды Смерти ушло девятнадцать лет, так? — риторически поинтересовался Рид, не обращая внимания на практически агрессивное равнодушие своего слушателя.
Морган невольно поднял глаза — трудно противостоять хорошим манерам, — и нависший над ним воодушевленный Рид, сидевший на краю стола, был почти невыносимым зрелищем.
Горячее чувство, которое он отказывался признавать, вспыхнуло в груди, и Морган отчаянно заозирался в поисках хоть какого-нибудь отвлечения. Взгляд остановился на рабочем, который, прихватив валик, покидал новый кабинет Росси. Он вздохнул с облегчением.
— Если посмотреть в современной хронологии, то первый суперлазер...
Морган бросил папку на стол и встал, прервав юного гения на полуслове.
— Ты куда? — спросил Рид, очевидно, не подозревая, что Морган изо всех сил демонстративно игнорировал всю его пылкую речь.
— Хочется еще немного пожить, — бросил Морган напоследок. Только явная сила воли и знание, что его спину буравят несколько пар глаз, когда он поднимался по лестнице, позволили не сорваться на бег. Наверняка все подумали, будто он решил проверить их нового так называемого члена команды, и это его устраивало.
Едва его нога коснулась верхней ступеньки, он резко повернул и пошел вперед, пока не пропал из поля зрения коллег. Мысль о возвращении в общий зал, где все тут же заметят и, скорее всего, прокомментируют его беспокойное состояние, казалась откровенной пыткой.
Он разглядывал двери в поисках места, где можно спрятаться на пару минут, пока не возьмет себя в руки, но тут у него зазвонил телефон. Он, не останавливаясь, приложил его к уху и рассеянно бросил: «Морган», жестко чеканя шаг.
— Беда, мой сладкий кексик? — оживленно поинтересовалась Гарсия.
— Не сейчас, куколка, — простонал Морган. — У меня тут небольшая проблема.
— Проблема в лице высокого, бледнолицего зануды, который находится примерно на расстоянии половины коридора от тебя и собирается очень быстро завернуть за угол?
— Черт, — пробормотал Морган и бросился в первую попавшуюся комнату.
Ею оказалась клаустрофобная, крошечная подсобка, где уборщики хранят свой инвентарь. Зашибись.
— Чем мне тебе помочь, конфетка? — с игривым сочувствием в голосе спросила Гарсия.
— Ничем, и, помнится, я говорил тебе прекратить слежку за всеми в этом здании? — Морган не повышал голос и тихо опустил ладонь на дверь, чтобы быть готовым, если та вдруг откроется.
Хотя вряд ли это сильно поможет, учитывая, что спрятаться было негде.
— Хм, и пропустить всю вашу веселуху, застряв здесь, в своей несчастной пещерке?
— Я думал, тебе нравится твоя пещера?
— Конечно, нравится. Тут есть новая шикарная карта и все такое. Но я все равно пропускаю все самое веселое.
— В твоем понимании веселое — это мы, долбящие новые дела, как послушные маленькие дроны? — кисло спросил Морган.
— В моем понимании, это ты, улепетывающий от младшенького федеральчика, — невозмутимо возразила она. — И с чего вдруг? — в голосе ее прозвучала нотка злорадства.
— С того, что он наводит на меня смертельную тоску, когда заводит свою волынку о математике, науке и статистике? — отчаянно предположил Морган. — Тем более, основанную на воображаемых вселенных?
— Что-то я сомневаюсь, — рассмеялась Гарсия. — Тебе было до смерти скучно? Или у тебя, возможно, сработала чуточку иная реакция на голос Рида, непрерывно зудящего тебе на ухо?
— Гарсия, — угрожающе бросил Морган.
— Проблемка, которая, очень может быть, немного усложнила бегство, несмотря на то, что ты очевидно сбегал с места преступления? — безжалостно продолжила она.
— Понятия не имею, о чем ты, — рявкнул Морган.
— О, нет, думаю ты все прекрасно понимаешь, красавчик, — сказала Гарсия и тепло рассмеялась. — А еще я думаю, что с этой «маленькой проблемой» ты сталкиваешься не в первый раз.
— Гарсия, я...
— Морган? — послышался через дверь голос Рида.
— Ой, — хихикнула Гарсия. — Возможно, тебе не стоило заставлять меня так быстро бросать камеры, мой шоколадный заяц.
— Предательница, — огрызнулся Морган.
— Не понял? — Голос Рида звучал смущенно, и Морган прямо видел его лицо: наморщенный лоб и слегка надутые губы, как и всегда, когда тот не сразу понимал происходящее. В такие моменты Морган вспоминал котенка, столкнувшегося с особо прыгучим жуком.
Морган подавил стон. У него явно с головой не в порядке, раз даже эта мысль мешала сосредоточиться хоть на чем-то, кроме состояния его штанов. Состояния, которое не ослабевало, несмотря на смехотворность нынешней ситуации.
— Нет, не ты, Рид, — чуть громче сказал Морган, чтобы его было слышно через дверь. — Ты за это заплатишь, — прошипел он Гарсии.
— Сначала поймай меня, дорогой, — нараспев ответила она и, хихикнув, бросила трубку.
— Морган, ты в порядке? — снова послышался обеспокоенный голос Рида.
— Да, просто... Просто дай мне секунду, хорошо? — сдавленно попросил он.
Морган прислонился спиной к двери и попытался унять свою непредсказуемую реакцию на их штатного гения, чтобы можно было встретиться с ним лицом к лицу, не впадая в ступор, как озабоченный подросток при виде своей фатальной влюбленности. И не важно, насколько верным было сравнение.
Он правда понятия не имел, как же так вышло. Они в течение нескольких лет работали вместе без каких-либо проблем или подводных камней. Прошли через сложные дела, потерю товарищей по команде, личные трагедии и многое другое.
И все же, несмотря на все, или, возможно благодаря этому, между ними ничего не менялось. Лощеный старший брат с надоедливым младшеньким, который всегда цеплялся и мешал. Именно так между ними повелось.
Если Морган и замечал порой, что его мысли вроде как сбивались, когда Рид извергал какой-то скучнейший факт, ну... статус-кво от этого не менялся.
Морган никогда не упускал шанса закатить глаза за спиной Рида, когда паренек по-настоящему шел вразнос, и по-прежнему безжалостно дразнил Рида при каждой возможности. Как старший брат, настаивал мозг Моргана, а не как сорванец, дергающий девочку за косички.
Никто не говорил, что быть профайлером означает невозможность что-то от себя скрывать, и Морган всегда был очень хорош в отрицании.
До определенного момента.
Вот почему сейчас он оказался в ловушке — в этой каморке, пока объект его недавних и довольно бурных влажных снов стоял за дверью. Так что Морган отчаянно пытался приказать своему телу утихнуть и не вякать, чтобы он мог взять себя в руки и выйти отсюда с той крупицей достоинства, которую удалось соскоблить с пола.
— Мне так жаль, — голос Рида звучал приглушенно, словно он не хотел ничего говорить, поэтому слова едва проникли сквозь дверь.
— С чего вдруг, красавчик? — рассеянно поинтересовался Морган.
Раздался смущенный кашель, а затем Рид, запинаясь, сказал:
— Я... эм, кхэм, забавно, правда, если подумать. То есть, я хочу сказать, может, это и смешно. Или, эм, нет... Но я, эм, надеюсь, это хотя бы льстит, потому что, ну... в таком случае мне не дадут по морде, думаю. Надеюсь.
— Стой, остановись, помедленнее, — прервал этот сбивчивый поток Морган. — Кто даст тебе по морде?
— Эм, ты? Возможно? Но я надеюсь, нет?
— С чего бы это мне бить тебя по лицу? — медленно спросил Морган, пытаясь понять, о чем там бормочет Рид.
— Ну, я, эм... — Рид запнулся на секунду, затем продолжил свои словесные излияния. — Возможно, я заметил твою реакцию на мою болтовню о всякой «научной хрени», выражаясь твоими словами, и воспринял это так, словно ты... эм... Ох, да, я, наверное, неправильно это понял, потому что с чего бы это тебя возбуждал мой полнейший бред, это же просто нонсенс. Что ж, может, сейчас мне стоит закрыть свой рот, когда мы выяснили, что я полный идиот и, да...
Моргану казалось, будто его лицо расколется напополам — так сильно он ухмылялся. Значит Рид заметил его реакцию (и Морган даже думать не хотел, какова вероятность того, что остальная команда тоже в курсе его «маленькой проблемки», как любезно выразилась Гарсия), и попытался решить все с помощью долгой речи, чтобы... что?
— Рид? — позвал Морган после долгой паузы, которая заставляла гадать, не ушел ли тот совсем, униженно сбежав из здания ФБР.
— Да? — нерешительно ответил Рид.
— Если я признаю, что больше склоняюсь к польщенности, чем мордобою, ты скажешь, зачем решил провести на мне мыслительные эксперименты перед нашими коллегами? — может Морган и запал на гениального мальчика из ГАП, но это не значит, что он не добавит психологические игры разума к их мораторию на профилирование друг друга.
— Технически то, что я делал, не было мыслительным экспериментом. Мысленный эксперимент подразумевает теоретическую составляющую, более часто выполняемую в абстракции. Самым известным является случай кота Шредингера, когда идея фактически выполняемого эксперимента была относительно отвратительной, но основная концепция оставалась...
— Рид, — снова вмешался Морган, пока у него не возникла большая «маленькая проблемка». — Ты не помогаешь.
— Прости? — предложил Рид, но тоном скорее вопросительным, чем извиняющимся.
Морган негромко фыркнул, и откинул голову назад, так, что ударился ею о дверь. Боже, как он старался держаться подальше от этого умного, упрямого, смешного, привлекательного, раздражающего, замечательного молодого человека. Он сражался с арьергардом гораздо дольше, чем хотел признать.
— Отойди немного назад. Я выхожу, ладно?
Морган открыл дверь и увидел Рида, стоявшего на другой стороне коридора. Он крайне пристально разглядывал свои ботинки.
Морган вздохнул и потер затылок. Не стоило и дальше отрицать это влечение, раз даже слабый румянец, который он видел на длинной и бледной шее Рида, вызывал жар у него в животе.
— Итак, в качестве аргумента давай просто скажем, что ты не ошибся в своей интерпретации моей реакции на эти, выражаясь твоими словами, «научные штуки» — тихо сказал Морган. — И можем перейти к тому, что тебя, возможно, не удивляет этот факт.
— Знаешь ли ты, что тридцать восемь процентов людей признают, что встречаются с коллегой? — ни с того, ни с сего спросил Рид, все еще глядя в пол. — Хотя данные могут немного искажаться из-за того, что тридцать семь процентов этих людей признались, что держали свои отношения в секрете, поэтому количество скрываемых отношений будет статистически определять цифры...
— Рид! — рявкнул Морган. — Я знаю, что заумный треп для тебя, как второй язык, но, может, немного сбавишь обороты? Мой самоконтроль висит на волоске, чувак, я держусь из последних сил.
— Почему? — Морган открыл рот, но Рид продолжил, прежде чем он успел что-либо сказать. — Зачем ты сдерживаешься?
Он поднял голову и, несмотря на румянец, который продолжал окрашивать его щеки, подчеркнуто ухмыльнулся Моргану.
— Ох, ты нарываешься, красавчик, — сказал Морган, протянул руку и схватил галстук Рида. Медленно намотал его, оставляя ему возможность при желании отстраниться, но вместо того, чтобы отодвинуться, Рид поднял руки, слегка оперся о бицепс Моргана и подался вперед.
Прикосновение ударило током, и Морган сжал губы Рида чуть жестче, чем планировал. Вообще-то, он предупредил этого гения, поэтому пусть теперь пеняет на себя.
Но, похоже, Рид не собирался жаловаться. Если Морган и думал, что тот будет пассивным участником происходящего, он сильно ошибался.
Это, пожалуй, был самый умопомрачительный поцелуй в жизни Моргана — в меньшей степени битва за превосходство и в большей — танго между двумя высококвалифицированными танцорами. Губы раздвинулись, языки сплелись, пальцы запутались в одежде, тела прижались друг к другу...
Только когда недостаток кислорода превратился в серьезную проблему, Морган оторвался и осознал, что прижал Рида к стене, втиснув бедро ему между ног и комкая рубашку на пояснице.
Он несколько раз вздохнул, глядя в закрытые глаза Рида и ошалевшее от кайфа лицо, поцеловал припухшие губы и оценил общую помятость. Он лениво подумал, сможет ли заставить Гарсию распечатать копию с... Гарсия и ее проклятые камеры!
— Ебать, — выдохнул Морган.
— Обычно не на первом свидании, — пробормотал Рид, очевидно, все еще витавший в облаках. — Хотя я готов сделать исключение, — добавил он, когда Морган схватил его за руку и потащил в каморку.
— Боже, всегда тихий омут, да? — фыркнул Морган.
— Это не я полностью опустил конфетно-букетный период в отношениях и сразу же набросился на добычу, — ответил Рид, полностью игнорируя тот факт, что и сам не в последнюю очередь принимал в этом участие.
— Хм, — согласился Морган. — Набросился на добычу. Мне нравится.
Он прижал Рида к двери и зарылся пальцами в его мягкие волосы, наклоняя голову так, чтобы удобнее было атаковать шею языком и зубами.
Обычно, когда Рид что-то рассказывал, его руки постоянно двигались, теперь же они на миг замерли в воздухе, а потом опустились на спину Моргана. Пальцы выводили странные узоры, и ногти впивались каждый раз, когда Морган касался зубами чувствительного места — сам Морган одобрительно стонал, и от этого у Рида захватывало дух.
Морган достаточно распустил галстук Рида, чтобы получить доступ к ключице и продолжил сводить их обоих с ума.
На самом деле Морган притащил их сюда, не планируя ничего, серьезнее отрицаемых перед Гарсией острых ощущений, но, Боже, звуки, что срывались с губ Рида, были чистым грехом, и Морган, даже не осознавая, уже полностью расстегнул его рубашку.
Он опустил голову и обхватил губами дерзкий розовый сосок, ухмыльнувшись, когда Рид захныкал и его пальцы резко заскребли по спине Моргана.
Рубашку нужно было снять, и быстро, если Морган планировал вернуться к работе, и не выглядеть слишком растрепанным.
Он отступил на шаг — и разве разочарование Рида не самое возбуждающее зрелище в мире? — а потом расстегнул две верхние пуговицы. Рид был в полной нирване: прислонившись к двери, словно та была единственным, что удерживало его, покрытый укусами, с расширенными зрачками и едва соображающий.
Морган схватил заднюю часть воротника и, чтобы сэкономить время и вернуться к Риду, стянул через голову красную шелковую рубашку. Прикосновение кожи к коже почти подавляло, и Морган снова поцеловал растрепанного мальчишку, чтобы только не покрыть засосами каждый сантиметр его алебастровой груди. Он излил в поцелуе всю свою потребность утверждать, держать и доминировать, и Рид бесстрашно ответил на его желание собственной жаждой.
Пальцы Рида теребили пояс брюк Моргана, и он застонал, вжав бедра в Рида. Тот ахнул, хватая Моргана за бедра для большей остроты ощущений.
— Черт, красавчик, — выдохнул Морган. — Где ты прятал все это? — он оголил торс Рида, поглаживая его ладонями и покрывая поцелуями линию подбородка.
— Вряд ли этим стоит трясти в конференц-зале перед брифингом, — пробормотал Рид в плечо Моргана.
— Ну, не знаю, — улыбнулся Морган. — Может и стоило немного встряхнуть всех.
Рид открыл рот, но все, что он собирался сказать, потерялось, едва Морган прикусил мочку его уха.
— Ох ты ж блядь, — все, что смог он выдавить из себя, и Морган засмеялся, тихо и хрипло. — Нечестно, — проскулил Рид.
— В любви, как на войне, все средства хороши.
— А знаешь ли ты, что эта цитата в такой вот формулировке возникла в 1850 году благодаря английскому автору по имени Смедли, не слишком известному ныне, несмотря на то, что этот афоризм прочно вошел в обиход, но идея эта еще старше — она появилась в Дон Кихоте в 1604 году, где утверждалось, что любовь и война — суть одно и тоже. Справедливо ловчить и прибегать к хитрости ради достижения желаемой цели. Или что-то в этом роде, но по-испански.
— И кто теперь играет нечестно, — застонал Морган. — Это жульничество.
— Слово «жульничество» имеет такую негативную коннотацию, — сказал Рид, с явным весельем в голосе. — Я предпочитаю считать это использованием собственных ресурсов.
— О, правда? Что ж, тогда пустим в ход это.
И он поднял Рида, крепко прижав его к двери и включив режим “совращение” на полную. Рид запищал и обхватил Моргана руками и ногами, вцепившись в него так, словно от этого зависела его жизнь.
Ему не стоило волноваться — Дерек Морган был сильным мужчиной. Однажды он рассказал команде, что во время своей обычной тренировки делает тысячу приседаний, а иногда, когда ему бывает особенно скучно или накатывает стресс, дважды повторяет этот цикл. Тогда Рид думал, что он работал на публику, но состояние этого пресса и чистая сила вселяли определенное доверие его словам.
Рид крепко обвил ногами талию Моргана, но ослабил руки достаточно, чтобы одной обхватить лицо Моргана, а другой — затылок и втянуть его в очередной невероятно жаркий поцелуй. Ему еще и удалось хоть и с некоторой неловкостью, расстегнуть брюки Моргана.
Он засунул руку внутрь и был вознагражден резким щипком нижней губы, когда сжал пульсирующий член. Рид улыбнулся и поднял руку, проводя пальцем по кончику и слегка касаясь прямо под головкой.
— Господи, Рид, Спенсер, — задыхался Морган. — Черт, ах!
Рид с энтузиазмом решил вытащить из Моргана по максимуму сдавленных ругательств, прежде чем тот стряхнул его руку и расстегнул ему штаны. Теперь пришла очередь Рида задыхаться и стонать, когда Морган ответил взаимностью, с каждым движением руки оставляя новые поцелуи и укусы.
Рид тихо заскулил и изогнулся, притягивая Моргана ближе. Когда тот достаточно приблизился, Рид сплел их пальцы и обхватил обеими руками их члены. Было жарко, и скользко от преякулята, и так крепко, и...
Рид с глухим стуком откинул голову назад и кончил. Морган через мгновение с хриплым криком и финальным укусом ключицы Рида последовал за ним.
Они так и замерли на какое-то время, задыхаясь и дрожа, переживая отголоски потрясения, прежде чем Рид застонал и опустил ноги. Он едва мог стоять и, возможно, рухнул бы на пол, если бы не дверь прямо за его спиной. Он снова увлек Моргана в очередной глубокий поцелуй.
— Черт, Спенсер, мне так жаль, — сказал Морган, наконец разглядев как следует тело любовника.
— Если под этим ты подразумеваешь «прости, Спенсер, что не сделал этого раньше», ладно, — спокойно ответил Рид, когда нашел свой галстук и использовал его для устранения последствий. — Или «прости, Спенсер, что наш первый раз произошел в тесной каморке, а не на удобной кровати» — это я тоже приму, но добавлю, что в любом случае было весело, а значит, остальное неважно. — Он принялся застегивать рубашку и улыбнулся Моргану. — А если под извинением ты имеешь в виду: «прости, Спенсер, за то, что у тебя такой вид, будто ты подвергся атаке стаи кровососущих летучих мышей», — я это заслужил, но, опять же, я был частью этого процесса, так что ничего страшного. Любое другое извинение не принимается.
— Да, я имел в виду последнее, — сказал Морган, взял у него уничтоженный галстук и стал приводить себя в порядок. — Хотя я мог бы компенсировать второе, предложив повторить у меня дома в моей двуспальной кровати?
— На что я с радостью соглашусь после того, как ты скажешь Хотчу, что на меня напала внезапная хворь вроде пищевого отравления и тебе придется отвезти меня домой.
— Прогулять работу? — усмехнулся Морган. — Рид, ты ли это?..
— Ну, вряд ли я смогу нормально поработать, если появлюсь в таком виде, — резко возразил Рид. Он подергал за воротник, и тут же во всей красе явились три ярко-красных засоса.
— Да, вероятно, ты прав, — согласился Морган совершенно не раскаявшись и продолжив ослепительно улыбаться. — Не уходи никуда. Я сейчас вернусь.
Он едва приоткрыл дверь, как зазвонил телефон. Оба потянулись к своим карманам, но Рид вытащил телефон и помахал им Моргану.
— Рид, — спокойно сказал он, а потом резко убрал телефон от уха, болезненно поморщившись.
Морган услышал громкий визг Гарсии даже из коридора.
— Ты должен мне все рассказать! — верещала она, как маленькая девочка.
— Гарсия, я не... — начал Рид, но договорить ему не дали.
— ВСЕ, — яростно повторила она.
Рид бросил на Моргана умоляющий взгляд, но тот поднял руки, демонстрируя полное бессилие, и поспешно направился вглубь коридора.
Кто ж знал, что зайти в помещение, до отказа забитое профайлерами ФБР, и попытаться слинять со своим новым любовником с работы под благовидным предлогом, покажется меньшим двух зол?
— Клянусь, у меня нет страсти к публичному сексу, — пробормотал Рид в ключицу Моргана.
Морган не знал, верить ему или нет, потому что они находились буквально в метре от дорожки, ведущей ко входной двери жилого комплекса Рида, и у них заняло бы, сколько, пару минут? — чтобы добраться до кровати.
Но Рид, черт возьми, был неудержим, и, хотя Морган мог прижать его к кирпичной стене, именно Рид обвил ногу Моргана, крепко удерживая его на месте, и требовалась гораздо большая сила воли, чем обладал он, чтобы уйти от пальцев, впившихся в задницу, и зубов, терзающих участок между шеей и плечом.
— Ты уверен? Потому что мне это кажется довольно публичным, — ответил Морган.
То, что он не мог оторваться от этой бледной кожи, медленно проступающей перед ним, когда он расстегивал пуговицу за пуговицей, не исключало того, что Рид в любой момент мог прийти в себя и перенести происходящее в более уединенное, чем переулок позади своего дома, место. Более укромное и желательно с более мягкой или, по крайней мере, горизонтальной поверхностью.
— Хм, — рассеянно изрек Рид. — Вряд ли это так уж важно, поскольку я не один, но термин, обозначающий кого-то, кто возбуждается от осознания, что кто-то видит или подслушивает его во время занятий сексом — это агрексофилия.
— Я думал, это просто эксгибиционизм? — на автопилоте ответил Морган, поскольку его язык очерчивал каждый наливающийся засос, которым он одержимо осыпал тело Рида всего пару часов назад.
— Эксгибиционизм — это разновидность агрексофилии, — выдохнул Рид в ухо Моргана, — но агрексофилия больше по части получения сексуального возбуждения при мысли, что окружающие знают, что ты занимаешься сексом. Эксгибиционизм больше связан с возбуждением от публичного представления себя.
Потребовалась каждая капля воли, которой обладал Морган, чтобы не застонать, когда голос Рида шептал ему все это прямо на ухо, и каждое слово капало, как расплавленная лава, в жар, скапливающийся внутри него.
— Это может включать в себя все — от бега нагишом до обнажения в чьем-либо присутствии или простой демонстрации своей сексуальности перед другими людьми, — беспечно продолжал Рид. — Очень короткая юбка или узкие джинсы вполне подойдут эксгибиционисту. А вот для агрексофилии потребуется что-то более явное.
— И откуда ты все это знаешь, красавчик? — спросил Морган, крепко прижимая руки к узким бедрам Рида.
— Чтобы понять сексуальных садистов, нужно понимать, что их заводит, — ответил Рид. Он отстранился, чтобы Морган увидел ухмылку на его губах. — Кроме того, я не могу пройти мимо исследования, в какой бы форме оно ни было.
Мысль о Риде, сидящем за столом, с закатанными длинными рукавами, расстегнутым галстуком и стопкой огромных томов у локтя; с ручкой, постукивающей по нижней губе, пока он читает запыленные книжки, рассказывающие о сексуальных извращениях в клинических научных терминах, почти замкнули мозг Моргана.
Он задохнулся и выругался при виде самодовольного выражения на лице Рида. Доверьте невыносимо проницательному вундеркинду пользоваться его преимуществом при каждой возможности, теперь, когда он знал, что делает.
— Считаешь себя самым умным? — выдохнул Морган и коснулся ребер Рида, скользнул по груди и запутался в мягкой копне волос.
— Я очень умный, — поспешно сказал Рид. — У меня IQ...
— Молчать, — рявкнул Морган и запечатал рот Рида крепким поцелуем.
Руки Рида бессильно бились о плечи Моргана, словно молили о пощаде, а потом он обмяк и повис на нем. Не сказать, чтобы звуки, которые проглатывал Морган, хоть как-то намекали на прекращение, пока не послышалось «пожалуйста, не...».
— Будь ты действительно таким умным, — Морган тяжело дышал, когда наконец пришлось глотнуть воздуха или рухнуть в обморок в переулке с бушующим стояком, — позволил бы нам добраться до твоей квартиры, а не запрыгивал на меня. Тогда мы могли бы достичь чего-то большего, чем этот пусть и фантастический, но все же неудовлетворительный сеанс взаимной дрочки.
— И тут ты неправ. Я действительно невероятно умный, — сказал Рид, хитро улыбаясь, — потому что я все спланировал.
Морган подозрительно прищурился.
— Ты это о чем?
Щеки Рида внезапно покраснели, и он смущенно отвел взгляд.
— Я... эм, возможно, заглянул в туалет и, эм... Для достоверности своей «болезни», — пробормотал Рид и опустил голову, чтобы можно было спрятаться за вездесущим занавесом волос. — И пока я был там, то подумал: «Эй, никогда не знаешь, когда...» и, ну...
Морган закрыл глаза и прислонился лбом к плечу Рида, чтобы не побиться головой о кирпичную стену за спиной своего мечущегося любовника.
— И что именно ты там сделал, раз теперь весь на нервах? — Его голос прозвучал особенно нейтрально.
— Я, э-э-э... Возможно... ну, может я...
— Спенсер! — рявкнул Морган, теряя терпение.
Рид пискнул и, сделав глубокий вдох, выпалил:
— Я стоял и ничего не делал, ожидая, когда ты придешь за мной и не знал, насколько хватит моей силы воли, поэтому решил, что небольшая дискретная предусмотрительность не помешает, и, возможно, на всякий случай приготовился, вдруг мы не доберемся до моей квартиры, тогда я бы уже был растянутый и... — Рид резко замолчал, когда Морган хрипло и протяжно выдохнул.
Пока Морган сидел в кабинете Хотча, обливаясь потом от стараний не выдать слишком много ораве агентов ФБР, Рид растягивал свою задницу в туалете?
— Господи, ты реально тихий омут, да? — удивленно прохрипел Морган, когда его мозг снова овладел речевым аппаратом.
Рид напрягся.
— Если ты...
Морган снова оборвал его простым и целесообразным способом — засунул свой язык ему в рот, пока Рид не завертелся теперь уже от нетерпения, а не какого-то неуместного чувства стыда.
Одна рука оставалась в волосах Рида, чтобы можно было как следует откинуть его голову и добраться до бледного горла, а другая двинулась вниз, чтобы расстегнуть пояс и брюки Рида.
Агрексо... как там ее может катиться к черту — если Рид выкинул этот непристойный, но все равно невинный фокус, Морган охотно возьмет его везде, где пожелает этот сексуальный девиант.
Морган засунул руку в брюки Рида и, нежно улыбаясь, сжал мускулистую задницу. У мальчишки на костях не было ни грамма мяса, и задница не была исключением.
Он позволил пальцам опуститься чуть ниже и резко вдохнул от своей находки. Не то, чтобы он не поверил Риду, но... Господи ж ты Боже мой!
Морган схватил его за руку и развернул, резко притягивая к себе за живот.
— Оближи, — прошипел он в ухо Рида, держа ладонь перед его лицом.
Рид захныкал и ухватился за запястье Моргана, словно за спасательный круг. Он старательно облизал его ладонь, и Морган не сдержавшись, так вжался в задницу Рида, словно от этого зависела его жизнь.
Сдавленно чертыхаясь, он снова отодвинулся и, немного поворчав, одной рукой, расстегнул собственные штаны и освободил свой стояк.
Расстроенный всхлип Рида согрел душу, когда Морган освободил вторую руку, чтобы схватиться за член, размазывая слюну и предэякулят короткими, резкими движениями.
— К стене, — приказал он хриплым от желания голосом и сжал бедро Рида свободной рукой.
Рид оперся руками о стену и наклонился, штаны сползли по бедрам, а рубашка распахнулась. Моргану на мгновение пришлось закрыть глаза и не убирать руку, чтобы не кончить от одного этого вида.
Жалобный стон вернул его на землю, и Морган еще ниже стащил штаны Рида, раздвигая его ноги и бедра, пока тот не встал почти на цыпочки, всем весом опираясь на стену.
В любой другой ситуации Морган входил бы медленно, заставляя Рида прочувствовать, как тонет в нем, сантиметр за сантиметром, до самого конца. Но сейчас он не думал, что хотя бы у одного из них хватит на это терпения.
Поэтому он схватил Рида за бедра так крепко, что кожа вокруг его пальцев побелела, и толкнулся. Спина Рида напряглась, а голова дернулась так, что, казалось, ему грозит хлыстовая травма, и он гортанно застонал.
Морган до крови прикусил губу и установил быстрый, жесткий темп. От этого ладонь Рида соскользнула, и он оперся рукой о шероховатый кирпич, склонился еще ниже и прижал щеку к руке.
Новый угол оказался еще лучше, позволяя Моргану толкнуться глубже, и Риду пришлось вцепиться зубами себе в руку, чтобы от удовольствия не заорать на всю улицу. Полуприкрыв глаза, Морган наблюдал, как острые зубы Рида заставляют его алебастровую кожу сначала еще больше белеть, а затем наливаться красным, и терял остатки контроля.
Он наклонился, прижимаясь грудью к спине Рида, сжал его бедро и схватил жаждущий, сочащийся член. Пара движений — и Рид кончил с приглушенным криком.
Морган еще несколько раз вонзился в дрожащее тело Рида, сумев приглушить звуки собственного оргазма, уткнувшись в лопатки Рида.
Так они простояли несколько долгих секунд, их тяжелое, сбившееся дыхание было единственным, что нарушало тишину, пока Рид не задрожал от сдерживаемого веселья, пытаясь унять смех.
Морган тихо застонал и отступил на шаг, ласково придерживая бедра Рида, пока тот не встал и не обернулся.
— А дальше что? — спросил Морган почти умоляюще, уловив веселье и блеск в глазах Рида. Они на скорую руку поправили одежду, надеясь, что этого будет достаточно для короткой перебежки в квартиру Рида.
— Судя по всему, не видать мне первого свидания, — сияя, сказал Рид, заправляя рубашку. — Каким-то образом мне удалось потрахаться раньше, чем сходить на свидание. Гарсия оторвет мне голову. Она хотела, чтобы я поужинал в новом тайском ресторанчике, который только открылся в центре города.
— Может, закажем доставку из индийской забегаловки и обозначим это выходом в свет? — отчаянно спросил Морган. Он определенно больше не был подростком и на форму не жаловался, но от одной мысли, что придется тащиться в город, он уже чувствовал себя выдохшимся.
— Хорошо, — пожал плечами Рид, — но это ты будешь объясняться с Гарсией. — Морган недоверчиво посмотрел на него. — Эй, в последний раз я взял огонь на себя!
— Значит на этот раз ты будешь объясняться с Хотчем? — усмехнулся Морган.
— Если потребуется, — с забавной усмешкой ответил Рид.
Морган с шутливым раздражением покачал головой и обнял его за плечи, притянув к себе.
— Хорошо, красавчик, — фыркнул он. — Я спасу тебя от большого и страшного технического аналитика, и в следующий раз, возможно, именно тебе придется нервно потеть под взглядом мистера Я-Знаю-Что-Ты-Задумал-И-Нисколько-Не-Удивлен нашего шефа.
Рид набросился на Моргана с игривым «Эй!», и оба вышли из переулка навстречу первому, как они надеялись, из плеяды приятных вечеров, проведенных вместе.
— Клуни, чувак, у нас нет на это времени, — сказал Морган, когда собака, вибрируя от восторга, метнулась за еще одним чарующим запахом.
Бедняга был отчаянно счастлив выбраться наружу, и Морган не мог его винить, несмотря на то, что с нетерпением ждал, когда пес сделает все свои дела и они вернутся домой.
Большую часть дня Морган игнорировал все, включая Клуни, одержимо вылизывая свою квартиру для сегодняшнего свидания.
Клуни был удивительно терпелив с ним — он сидел на диване и с ласковым собачьим любопытством наблюдал, как Морган переживал то, что со стороны, вероятно, больше всего напоминало психическое расстройство.
Конечно, то, что собаке обычно не разрешалось запрыгивать на диван, если тот не был застлан дрянным, но любимым ею покрывалом, могло иметь какое-то отношение к тому, что пес сидел тише воды, ниже травы, но все же...
Только скулеж Клуни у двери удерживал Моргана от третьего по счету перекладывания журналов на столике. Бедняга едва не скрещивал лапы к тому моменту, как Морган вспомнил, что вечером еще не выгуливал его, и все же эта привереда продолжала выбирать себе место получше для своих дел.
— Ну правда, — снова позвал Морган, нажав на кнопку выдвижения поводка, чтобы не дать Клуни рвануть за очередным, по-видимому, крайне увлекательным предметом. — Мы должны вернуться раньше Рида!
Морган едва заметил темную фигуру, бросив взгляд в сторону скамейки под мерцающим уличным светом, поскольку пытался удержать Клуни. Тот снова резко сменил направление, и от неожиданности Морган выпустил поводок.
Рид развернулся и замер, очевидно, готовясь к тому, что обещало стать сногсшибательной катастрофой. Это очень напоминало момент крушения поезда — казалось, происходящее перешло в режим замедленной съемки, включая самого Моргана, мчащегося за своей непослушной псиной.
— Клуни! — отчаянно закричал он, зная, что это бессмысленно.
Конечно, Клуни уже приготовился прижать свои лапы к худосочной груди Рида, и Морган так и видел, как оба неуклюже валятся на землю и в конечном итоге Рид получает сотрясение мозга, которое поставит крест больше, чем на половине его планов на вечер.
Но вместо предполагаемой катастрофы он увидел, как Рид сумел схватить Клуни за передние лапы и отвести его назад на несколько шагов, а потом резко усадить на землю. Собака села, свесив язык и неистово виляя хвостом.
— Ладно, — осторожно сказал Морган, замедляясь, чтобы подобрать с земли ручку поводка. — Это было круто. Где ты этому научился, чудо-мальчик?
— В детстве я пару лет проработал в приюте для животных, чтобы было немного карманных денег, — пренебрежительно ответил Рид, похлопывая по голове впавшего в экстаз Клуни. Морган точно приревновал бы к своей собственной собаке, не получи он столь милую, приветливую улыбку, пускай и обращенную к ним обоим.
— Я думал, ты не в фаворе у собак? — сказал Морган, не слишком понимая, что болтает, поскольку изо всех сил пытался не дать присутствию Рида подавить его.
— Эффект Рида? — лукаво улыбнулся тот и повернулся за книгой, которую читал, сидя на скамейке. — Гидеон превратил это в своего рода тест для подозреваемых. Как те реагировали на того, кто плохо ладил с животными. Гидеона вообще по большей части сложно понять, — он запихнул книгу в сумку. — Кроме того, я прекрасно лажу с большинством детей, — продолжил он чуть искреннее улыбаясь.
— Большинством? — уточнил Морган, и его глаза искрились весельем.
— Я не в восторге от орущего ужаса с липкими руками или от детей с намеренно скудным словарным запасом, потому что их родители считают это «милашеством».
Морган усмехнулся, а Рид тихо улыбнулся. Они побрели обратно в том направлении, откуда пришли Морган с Клуни.
— Как насчет неугомонной мохнатой занозы в заднице, которая абсолютно не умеет себя вести? — поинтересовался Морган, кивая в сторону пса, бежавшего впереди них.
Клуни ответил ему самой широкой собачьей ухмылкой — нелепый язык все еще болтался из стороны в сторону, пес тяжело дышал, исследуя одно из деревьев.
— Познакомившись с ним всего пару секунд назад, невозможно составить какое-то мнение, но он кажется вполне показательным для своей породы. Боксеры известны бьющей через край энергией и любовью к людям и играм.
— Слышал? — спросил Морган Клуни. Собака слегка наклонила голову, словно хотела лучше расслышать его, но не приближалась. — Ты показателен для своей породы.
Рид весело фыркнул от очевидного равнодушия Клуни к этому заявлению, поскольку собака продолжила обнюхивая все и вся.
— Известно ли тебе, что они занимают восьмое место по популярности породы по версии Американского клуба собаководства?
— Нет, — сказал Морган, забавно махнув головой. — И хотя мне не стоит об этом спрашивать, но из какого правительственного отчета ты выудил эту пикантную информацию?
— Вообще-то, — начал Рид, слегка покраснев, — я узнал это на национальной выставке собак. Знаешь, той, что идет после парада на День Благодарения? Никогда не пропускал ее. Мы с мамой всегда ходили на нее вместо футбольного матча.
— Логично, — протянул Морган. — Ты и правда не кажешься мне любителем спорта.
— Эй, я не против организованных видов спорта, — возмутился Рид. — Спорт является неотъемлемой частью американского сознания. Способствует командному духу, чувству солидарности и потенциально предоставляет шанс молодым вероятным бунтарям немного отработать сдержанную агрессию социально приемлемым способом.
Насколько мог судить Морган, они коснулись больной темы.
— Интересно, — сухо произнес он. — Ты всегда рассуждаешь в таком радужном свете о том, против чего не возражаешь? Я интересуюсь как один из представителей потенциальных бунтарей, только и всего.
— Я и правда плох в этом, — пробормотал Рид. — Пожалуйста, заткни меня.
Морган засмеялся и не обиделся.
— В чем ты плох, красавчик? — поинтересовался он с дразнящей усмешкой. — В нормальном человеческом общении?
Рид неловко пожал плечами, наклонил голову и попытался спрятаться за завесой волос, судорожно вцепившись в ремень своей сумки.
— В разговоре с кем-то, кто мне очень нравится, — тихо ответил он.
Морган почувствовал, как от этих невинных слов у него перехватило дыхание.
«Не трахай его на улице, не трахай его на улице, не трахай его на улице» — убеждал Морган самого себя. Вслух же выдавил:
— Существует ли где-то руководство, в котором написано, на какие именно кнопки во мне нужно нажимать?
Рид, доказав свою гениальность, в которой Морган и так не сомневался, лукавить не стал. Он продолжал крепко сжимать ремень, но голос его звучал легко и слегка застенчиво:
— Вероятно, но я точно не знаю. Кажется, все, что от меня требуется — это быть собой и каким-то образом я получаю награду.
— Ждешь награды за то, что я возбудился в парке, красавчик? — прорычал Морган.
— На днях на работе для меня это обернулось неплохим результатом, — парировал Рид.
Моргану было что на это ответить, но им все равно требовалось вернуться к нему домой и поужинать, прежде чем он сможет разложить Рида и насытиться им. Хотя с такими темпами ужин вполне может состояться позже, чем планировался.
Прошло почти две недели с того дивного дня, когда они, наконец, перестали танцевать друг вокруг друга — или, точнее, Рид устроил ему засаду в каморке.
А что? Это было его воспоминание, и он мог вертеть его по своему вкусу.
Но на следующий же после восхитительной ночи день, полный наслаждения, смеха и дрянного фаст-фуда, они проснулись на диване — что совсем не оценила спина Моргана — от звонка обоих телефонов.
Появилось новое дело, над которым они должны были работать еще вчера. Им удалось получить почти все детали в телефонном режиме — от Прентисс Моргану, и почти слово в слово, от Хотча Риду.
И вот жизнь шла своим чередом и, вроде бы, совсем без изменений.
Единственным доказательством того, что произошедшее не было очередным влажным сном Моргана (пускай и фантастическим), был шарф, который пришлось носить Риду, чтобы скрыть обилие засосов. Факт, от которого Моргану становилось неловко, когда он напоминал себе, что нельзя втайне испытывать от этого такое самодовольство.
Он наткнулся на Рида и Гарсию, оживленно обсуждающих достоинства различных способов завязывания шарфа — и что это за фигня такая — «обратный крест»? — но помимо этого все шло, как прежде.
Они оба были сосредоточенными и профессиональными, и ничего особо откровенного между ними не происходило, вопреки всем пойманным Морганом взглядам Хотча.
На этот раз дело прошло на ура. Команда поймала субъекта почти в рекордно короткие сроки и с победой вернулась домой, заплатив за спасение множества жизней кошмарным недосыпом и невероятной усталостью от смены часовых поясов.
Стремительная горячка их первого свидания пропала, и Морган удалил сообщение: «Поужин у меня прмрн в 7?» которое трижды писал Риду на следующий день, прежде чем, наконец, отправил. Затем пришлось держаться и не звонить Гарсии, потому что та принялась бы издеваться над ним из-за того, что он ненавязчиво проверял свой телефон каждые тридцать секунд в ожидании ответа.
Он ни в какую не признавал, что внутри у него все сжалось от нервов, и он слегка подпрыгнул, когда телефон тренькнул чудесным ответом Рида:
«Что принести с собой?»
Морган, почти не удивленный, усмехнулся и покачал головой. Конечно, Рид был сторонником полных предложений и идеальной грамматики в смс. Как же иначе?
«Ток себя крсчик
» — отправил Морган.
И, конечно, через две секунды он получил откровенно шокирующий ответ, хотя как можно было написать настолько эмоциональное сообщение без смайликов, он понятия не имел.
«Пожалуйста, скажи, что твоя собака только что сожрала твой телефон, или я пересмотрю свое решение в отношении всего этого».
Они провели приятный вечер и большую часть ночи, перебрасываясь кокетливыми сообщениями, пока Морган, наконец, не заснул, сжимая в руке телефон. И уже утром паника вернулась в полном масштабе, и большую часть дня он вел себя как полный псих.
Гарсия точно хохотала бы над ним до колик, узри все это. Он умел производить впечатление, был учтивым дамским угодником, очаровашкой, а не томящейся от любви девочкой-подростком, и с какой стати его подсознание вдруг выдает выражения типа «томящийся от любви»?
Когда они остановились и Клуни, бросив на них вороватый взгляд, скрылся за кустами, Морган закашлялся и отчаянно попытался сменить тему.
— Итак, с чего вдруг ты тусил в парке, хотя мы договорились на встречу не раньше, — Морган глянул на часы, — чем через полчаса?
Рид поморщился и уставился на свои руки так, словно видел их впервые.
— Эм, ага, что ж, на мой взгляд термин «скоростной транспорт» немного неверный, поскольку редко бывает быстрым, а я из тех, кого ненавидят приглашать на вечеринки, — Морган уставился на него в полном непонимании. Рид поднял голову и выпалил: — Я о том, что всегда прихожу вовремя.
— Ты так это говоришь, словно это плохо, — медленно произнес Морган, все еще не понимая, к чему вел Рид.
— Просто все время, предшествующее тому, когда я должен где-то оказаться, я невероятно волнуюсь. Например, что будет, если я приеду на две минуты раньше, а так рано меня не ждут, или на три минуты позже, и тогда подумают, что я вообще не приду?
— Эм, ничего не будет? — скептически ответил Морган. — Большинство в принципе не замечает разницы в две-три минуты.
Рид, нахмурившись, покачал головой, явно не успокоенный.
— Намного проще просто приехать заранее и подождать точно указанного времени, — серьезно сказал он. — Иначе я сведу себя с ума.
— Потому что тебя там еще нет, — сказал Морган раздраженно, но с нежностью.
Хотя ему ли после сегодняшнего бросаться камнями? Нервничать, потому что на тебя свалилось слишком много времени для перепереосмысления всего — внезапно оказалось слишком знакомой ситуацией. И тут его поразила одна мысль. Он медленно повернулся, оставив Клуни, появившегося из кустов, и с ужасом посмотрел на Рида.
— Пожалуйста, скажи, что ты не сидел здесь часами, потому что я сказал приехать в семь, — всполошился он.
— Ладно, я не сидел здесь часами, потому что ты сказал приехать в семь.
— Рид, — резко бросил Морган.
— Это правда! — поспешно добавил он. — Я был тут всего пятнадцать минут, пока ты не натравил на меня свою собаку.
Морган фыркнул, но не стал защищать себя или собаку. Упомянутый пес теперь то обнюхивал траву рядом с тротуаром, то скакал перед ними, выпендриваясь изо всех сил.
— Что ж, я понимаю, почему ты назвал его Клуни, — отчаянно брякнул Рид после примерно двухсот метров в слегка напряженной тишине. — У него такая же выразительная челюсть.
— На самом деле, сначала его звали Розмари, — сказал Морган. — Мы долго считали его девочкой, а любимый фильм моей матери все мое детство — «Светлое Рождество».
— Розмари Клуни, — рассмеялся Рид. — Мне нравится.
— Сара и Дезире явно не были его поклонником, — продолжил Морган, снова выравнивая разговор. — С другой стороны, она заставляла их петь песню «Сестры» на каждом шоу талантов, пока им не исполнилось двенадцать.
— А какую песню приходилось петь тебе?
— С чего ты взял, что она заставляла меня что-то петь, красавчик?
— Кажется, твоя мать не из тех, у кого легко можно сорваться с крючка.
Улыбка Рида была заразительной, а в глазах плескалось веселье, и Моргану было плевать, что совсем не так он планировал начало этого вечера, тем более что и одет он был совсем не в то, что выбирал битых два часа.
Самое важное — Рид здесь, и он был счастлив, и все было хорошо.
Переводчик: hirasava
Бета: Ransezu
Оригинал: You had me at Astrophycisistby pentacs14
Размер: миди; 8457 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дерек Морган/Спенсер Рид; Пенелопа Гарсия
Категория: слэш
Жанр: юмор, в принципе, пожалуй, PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Стоит Рида о чем-то спросить, и он будет болтать без умолку. Обо всем на свете. И Морган на собственном горьком опыте убеждается, что весь этот "заумный треп" может очень возбуждать. Или это просто Рид... Хотя, возможно, все дело в отсутствии вентиляции в подсобке, в которой они находятся. Но в основном это Рид!
Примечание/Предупреждения: 2/3 фика - потрахушки. Автор вдохновился вот этой сценой. Я взяла перевод BAU у оф.перевода Фокса - ГАП.
Размещение: запрещено без разрешения переводчика
читать дальше
Глава 1
— Согласно теории, популярной в среде ведущих астрофизиков, чтобы уничтожить планету размером с Землю, нужен реактор с энергией десять в тридцать второй джоулей, — активно жестикулируя, вещал Рид.
Прентисс бросила в их сторону загнанный взгляд, хотя Морган и не думал провоцировать мальчишку на эту странную тираду. И он совершенно не поощрял его — сидел и пялился в папку с документами, которую отчаянно сжимал в руках, несмотря на то, что, едва Рид открыл рот, он не прочел ни слова.
— Лукас сказал, что на создание первой Звезды Смерти ушло девятнадцать лет, так? — риторически поинтересовался Рид, не обращая внимания на практически агрессивное равнодушие своего слушателя.
Морган невольно поднял глаза — трудно противостоять хорошим манерам, — и нависший над ним воодушевленный Рид, сидевший на краю стола, был почти невыносимым зрелищем.
Горячее чувство, которое он отказывался признавать, вспыхнуло в груди, и Морган отчаянно заозирался в поисках хоть какого-нибудь отвлечения. Взгляд остановился на рабочем, который, прихватив валик, покидал новый кабинет Росси. Он вздохнул с облегчением.
— Если посмотреть в современной хронологии, то первый суперлазер...
Морган бросил папку на стол и встал, прервав юного гения на полуслове.
— Ты куда? — спросил Рид, очевидно, не подозревая, что Морган изо всех сил демонстративно игнорировал всю его пылкую речь.
— Хочется еще немного пожить, — бросил Морган напоследок. Только явная сила воли и знание, что его спину буравят несколько пар глаз, когда он поднимался по лестнице, позволили не сорваться на бег. Наверняка все подумали, будто он решил проверить их нового так называемого члена команды, и это его устраивало.
Едва его нога коснулась верхней ступеньки, он резко повернул и пошел вперед, пока не пропал из поля зрения коллег. Мысль о возвращении в общий зал, где все тут же заметят и, скорее всего, прокомментируют его беспокойное состояние, казалась откровенной пыткой.
Он разглядывал двери в поисках места, где можно спрятаться на пару минут, пока не возьмет себя в руки, но тут у него зазвонил телефон. Он, не останавливаясь, приложил его к уху и рассеянно бросил: «Морган», жестко чеканя шаг.
— Беда, мой сладкий кексик? — оживленно поинтересовалась Гарсия.
— Не сейчас, куколка, — простонал Морган. — У меня тут небольшая проблема.
— Проблема в лице высокого, бледнолицего зануды, который находится примерно на расстоянии половины коридора от тебя и собирается очень быстро завернуть за угол?
— Черт, — пробормотал Морган и бросился в первую попавшуюся комнату.
Ею оказалась клаустрофобная, крошечная подсобка, где уборщики хранят свой инвентарь. Зашибись.
— Чем мне тебе помочь, конфетка? — с игривым сочувствием в голосе спросила Гарсия.
— Ничем, и, помнится, я говорил тебе прекратить слежку за всеми в этом здании? — Морган не повышал голос и тихо опустил ладонь на дверь, чтобы быть готовым, если та вдруг откроется.
Хотя вряд ли это сильно поможет, учитывая, что спрятаться было негде.
— Хм, и пропустить всю вашу веселуху, застряв здесь, в своей несчастной пещерке?
— Я думал, тебе нравится твоя пещера?
— Конечно, нравится. Тут есть новая шикарная карта и все такое. Но я все равно пропускаю все самое веселое.
— В твоем понимании веселое — это мы, долбящие новые дела, как послушные маленькие дроны? — кисло спросил Морган.
— В моем понимании, это ты, улепетывающий от младшенького федеральчика, — невозмутимо возразила она. — И с чего вдруг? — в голосе ее прозвучала нотка злорадства.
— С того, что он наводит на меня смертельную тоску, когда заводит свою волынку о математике, науке и статистике? — отчаянно предположил Морган. — Тем более, основанную на воображаемых вселенных?
— Что-то я сомневаюсь, — рассмеялась Гарсия. — Тебе было до смерти скучно? Или у тебя, возможно, сработала чуточку иная реакция на голос Рида, непрерывно зудящего тебе на ухо?
— Гарсия, — угрожающе бросил Морган.
— Проблемка, которая, очень может быть, немного усложнила бегство, несмотря на то, что ты очевидно сбегал с места преступления? — безжалостно продолжила она.
— Понятия не имею, о чем ты, — рявкнул Морган.
— О, нет, думаю ты все прекрасно понимаешь, красавчик, — сказала Гарсия и тепло рассмеялась. — А еще я думаю, что с этой «маленькой проблемой» ты сталкиваешься не в первый раз.
— Гарсия, я...
— Морган? — послышался через дверь голос Рида.
— Ой, — хихикнула Гарсия. — Возможно, тебе не стоило заставлять меня так быстро бросать камеры, мой шоколадный заяц.
— Предательница, — огрызнулся Морган.
— Не понял? — Голос Рида звучал смущенно, и Морган прямо видел его лицо: наморщенный лоб и слегка надутые губы, как и всегда, когда тот не сразу понимал происходящее. В такие моменты Морган вспоминал котенка, столкнувшегося с особо прыгучим жуком.
Морган подавил стон. У него явно с головой не в порядке, раз даже эта мысль мешала сосредоточиться хоть на чем-то, кроме состояния его штанов. Состояния, которое не ослабевало, несмотря на смехотворность нынешней ситуации.
— Нет, не ты, Рид, — чуть громче сказал Морган, чтобы его было слышно через дверь. — Ты за это заплатишь, — прошипел он Гарсии.
— Сначала поймай меня, дорогой, — нараспев ответила она и, хихикнув, бросила трубку.
— Морган, ты в порядке? — снова послышался обеспокоенный голос Рида.
— Да, просто... Просто дай мне секунду, хорошо? — сдавленно попросил он.
Морган прислонился спиной к двери и попытался унять свою непредсказуемую реакцию на их штатного гения, чтобы можно было встретиться с ним лицом к лицу, не впадая в ступор, как озабоченный подросток при виде своей фатальной влюбленности. И не важно, насколько верным было сравнение.
Он правда понятия не имел, как же так вышло. Они в течение нескольких лет работали вместе без каких-либо проблем или подводных камней. Прошли через сложные дела, потерю товарищей по команде, личные трагедии и многое другое.
И все же, несмотря на все, или, возможно благодаря этому, между ними ничего не менялось. Лощеный старший брат с надоедливым младшеньким, который всегда цеплялся и мешал. Именно так между ними повелось.
Если Морган и замечал порой, что его мысли вроде как сбивались, когда Рид извергал какой-то скучнейший факт, ну... статус-кво от этого не менялся.
Морган никогда не упускал шанса закатить глаза за спиной Рида, когда паренек по-настоящему шел вразнос, и по-прежнему безжалостно дразнил Рида при каждой возможности. Как старший брат, настаивал мозг Моргана, а не как сорванец, дергающий девочку за косички.
Никто не говорил, что быть профайлером означает невозможность что-то от себя скрывать, и Морган всегда был очень хорош в отрицании.
До определенного момента.
Вот почему сейчас он оказался в ловушке — в этой каморке, пока объект его недавних и довольно бурных влажных снов стоял за дверью. Так что Морган отчаянно пытался приказать своему телу утихнуть и не вякать, чтобы он мог взять себя в руки и выйти отсюда с той крупицей достоинства, которую удалось соскоблить с пола.
— Мне так жаль, — голос Рида звучал приглушенно, словно он не хотел ничего говорить, поэтому слова едва проникли сквозь дверь.
— С чего вдруг, красавчик? — рассеянно поинтересовался Морган.
Раздался смущенный кашель, а затем Рид, запинаясь, сказал:
— Я... эм, кхэм, забавно, правда, если подумать. То есть, я хочу сказать, может, это и смешно. Или, эм, нет... Но я, эм, надеюсь, это хотя бы льстит, потому что, ну... в таком случае мне не дадут по морде, думаю. Надеюсь.
— Стой, остановись, помедленнее, — прервал этот сбивчивый поток Морган. — Кто даст тебе по морде?
— Эм, ты? Возможно? Но я надеюсь, нет?
— С чего бы это мне бить тебя по лицу? — медленно спросил Морган, пытаясь понять, о чем там бормочет Рид.
— Ну, я, эм... — Рид запнулся на секунду, затем продолжил свои словесные излияния. — Возможно, я заметил твою реакцию на мою болтовню о всякой «научной хрени», выражаясь твоими словами, и воспринял это так, словно ты... эм... Ох, да, я, наверное, неправильно это понял, потому что с чего бы это тебя возбуждал мой полнейший бред, это же просто нонсенс. Что ж, может, сейчас мне стоит закрыть свой рот, когда мы выяснили, что я полный идиот и, да...
Моргану казалось, будто его лицо расколется напополам — так сильно он ухмылялся. Значит Рид заметил его реакцию (и Морган даже думать не хотел, какова вероятность того, что остальная команда тоже в курсе его «маленькой проблемки», как любезно выразилась Гарсия), и попытался решить все с помощью долгой речи, чтобы... что?
— Рид? — позвал Морган после долгой паузы, которая заставляла гадать, не ушел ли тот совсем, униженно сбежав из здания ФБР.
— Да? — нерешительно ответил Рид.
— Если я признаю, что больше склоняюсь к польщенности, чем мордобою, ты скажешь, зачем решил провести на мне мыслительные эксперименты перед нашими коллегами? — может Морган и запал на гениального мальчика из ГАП, но это не значит, что он не добавит психологические игры разума к их мораторию на профилирование друг друга.
— Технически то, что я делал, не было мыслительным экспериментом. Мысленный эксперимент подразумевает теоретическую составляющую, более часто выполняемую в абстракции. Самым известным является случай кота Шредингера, когда идея фактически выполняемого эксперимента была относительно отвратительной, но основная концепция оставалась...
— Рид, — снова вмешался Морган, пока у него не возникла большая «маленькая проблемка». — Ты не помогаешь.
— Прости? — предложил Рид, но тоном скорее вопросительным, чем извиняющимся.
Морган негромко фыркнул, и откинул голову назад, так, что ударился ею о дверь. Боже, как он старался держаться подальше от этого умного, упрямого, смешного, привлекательного, раздражающего, замечательного молодого человека. Он сражался с арьергардом гораздо дольше, чем хотел признать.
— Отойди немного назад. Я выхожу, ладно?
Морган открыл дверь и увидел Рида, стоявшего на другой стороне коридора. Он крайне пристально разглядывал свои ботинки.
Морган вздохнул и потер затылок. Не стоило и дальше отрицать это влечение, раз даже слабый румянец, который он видел на длинной и бледной шее Рида, вызывал жар у него в животе.
— Итак, в качестве аргумента давай просто скажем, что ты не ошибся в своей интерпретации моей реакции на эти, выражаясь твоими словами, «научные штуки» — тихо сказал Морган. — И можем перейти к тому, что тебя, возможно, не удивляет этот факт.
— Знаешь ли ты, что тридцать восемь процентов людей признают, что встречаются с коллегой? — ни с того, ни с сего спросил Рид, все еще глядя в пол. — Хотя данные могут немного искажаться из-за того, что тридцать семь процентов этих людей признались, что держали свои отношения в секрете, поэтому количество скрываемых отношений будет статистически определять цифры...
— Рид! — рявкнул Морган. — Я знаю, что заумный треп для тебя, как второй язык, но, может, немного сбавишь обороты? Мой самоконтроль висит на волоске, чувак, я держусь из последних сил.
— Почему? — Морган открыл рот, но Рид продолжил, прежде чем он успел что-либо сказать. — Зачем ты сдерживаешься?
Он поднял голову и, несмотря на румянец, который продолжал окрашивать его щеки, подчеркнуто ухмыльнулся Моргану.
— Ох, ты нарываешься, красавчик, — сказал Морган, протянул руку и схватил галстук Рида. Медленно намотал его, оставляя ему возможность при желании отстраниться, но вместо того, чтобы отодвинуться, Рид поднял руки, слегка оперся о бицепс Моргана и подался вперед.
Прикосновение ударило током, и Морган сжал губы Рида чуть жестче, чем планировал. Вообще-то, он предупредил этого гения, поэтому пусть теперь пеняет на себя.
Но, похоже, Рид не собирался жаловаться. Если Морган и думал, что тот будет пассивным участником происходящего, он сильно ошибался.
Это, пожалуй, был самый умопомрачительный поцелуй в жизни Моргана — в меньшей степени битва за превосходство и в большей — танго между двумя высококвалифицированными танцорами. Губы раздвинулись, языки сплелись, пальцы запутались в одежде, тела прижались друг к другу...
Только когда недостаток кислорода превратился в серьезную проблему, Морган оторвался и осознал, что прижал Рида к стене, втиснув бедро ему между ног и комкая рубашку на пояснице.
Он несколько раз вздохнул, глядя в закрытые глаза Рида и ошалевшее от кайфа лицо, поцеловал припухшие губы и оценил общую помятость. Он лениво подумал, сможет ли заставить Гарсию распечатать копию с... Гарсия и ее проклятые камеры!
— Ебать, — выдохнул Морган.
— Обычно не на первом свидании, — пробормотал Рид, очевидно, все еще витавший в облаках. — Хотя я готов сделать исключение, — добавил он, когда Морган схватил его за руку и потащил в каморку.
— Боже, всегда тихий омут, да? — фыркнул Морган.
— Это не я полностью опустил конфетно-букетный период в отношениях и сразу же набросился на добычу, — ответил Рид, полностью игнорируя тот факт, что и сам не в последнюю очередь принимал в этом участие.
— Хм, — согласился Морган. — Набросился на добычу. Мне нравится.
Он прижал Рида к двери и зарылся пальцами в его мягкие волосы, наклоняя голову так, чтобы удобнее было атаковать шею языком и зубами.
Обычно, когда Рид что-то рассказывал, его руки постоянно двигались, теперь же они на миг замерли в воздухе, а потом опустились на спину Моргана. Пальцы выводили странные узоры, и ногти впивались каждый раз, когда Морган касался зубами чувствительного места — сам Морган одобрительно стонал, и от этого у Рида захватывало дух.
Морган достаточно распустил галстук Рида, чтобы получить доступ к ключице и продолжил сводить их обоих с ума.
На самом деле Морган притащил их сюда, не планируя ничего, серьезнее отрицаемых перед Гарсией острых ощущений, но, Боже, звуки, что срывались с губ Рида, были чистым грехом, и Морган, даже не осознавая, уже полностью расстегнул его рубашку.
Он опустил голову и обхватил губами дерзкий розовый сосок, ухмыльнувшись, когда Рид захныкал и его пальцы резко заскребли по спине Моргана.
Рубашку нужно было снять, и быстро, если Морган планировал вернуться к работе, и не выглядеть слишком растрепанным.
Он отступил на шаг — и разве разочарование Рида не самое возбуждающее зрелище в мире? — а потом расстегнул две верхние пуговицы. Рид был в полной нирване: прислонившись к двери, словно та была единственным, что удерживало его, покрытый укусами, с расширенными зрачками и едва соображающий.
Морган схватил заднюю часть воротника и, чтобы сэкономить время и вернуться к Риду, стянул через голову красную шелковую рубашку. Прикосновение кожи к коже почти подавляло, и Морган снова поцеловал растрепанного мальчишку, чтобы только не покрыть засосами каждый сантиметр его алебастровой груди. Он излил в поцелуе всю свою потребность утверждать, держать и доминировать, и Рид бесстрашно ответил на его желание собственной жаждой.
Пальцы Рида теребили пояс брюк Моргана, и он застонал, вжав бедра в Рида. Тот ахнул, хватая Моргана за бедра для большей остроты ощущений.
— Черт, красавчик, — выдохнул Морган. — Где ты прятал все это? — он оголил торс Рида, поглаживая его ладонями и покрывая поцелуями линию подбородка.
— Вряд ли этим стоит трясти в конференц-зале перед брифингом, — пробормотал Рид в плечо Моргана.
— Ну, не знаю, — улыбнулся Морган. — Может и стоило немного встряхнуть всех.
Рид открыл рот, но все, что он собирался сказать, потерялось, едва Морган прикусил мочку его уха.
— Ох ты ж блядь, — все, что смог он выдавить из себя, и Морган засмеялся, тихо и хрипло. — Нечестно, — проскулил Рид.
— В любви, как на войне, все средства хороши.
— А знаешь ли ты, что эта цитата в такой вот формулировке возникла в 1850 году благодаря английскому автору по имени Смедли, не слишком известному ныне, несмотря на то, что этот афоризм прочно вошел в обиход, но идея эта еще старше — она появилась в Дон Кихоте в 1604 году, где утверждалось, что любовь и война — суть одно и тоже. Справедливо ловчить и прибегать к хитрости ради достижения желаемой цели. Или что-то в этом роде, но по-испански.
— И кто теперь играет нечестно, — застонал Морган. — Это жульничество.
— Слово «жульничество» имеет такую негативную коннотацию, — сказал Рид, с явным весельем в голосе. — Я предпочитаю считать это использованием собственных ресурсов.
— О, правда? Что ж, тогда пустим в ход это.
И он поднял Рида, крепко прижав его к двери и включив режим “совращение” на полную. Рид запищал и обхватил Моргана руками и ногами, вцепившись в него так, словно от этого зависела его жизнь.
Ему не стоило волноваться — Дерек Морган был сильным мужчиной. Однажды он рассказал команде, что во время своей обычной тренировки делает тысячу приседаний, а иногда, когда ему бывает особенно скучно или накатывает стресс, дважды повторяет этот цикл. Тогда Рид думал, что он работал на публику, но состояние этого пресса и чистая сила вселяли определенное доверие его словам.
Рид крепко обвил ногами талию Моргана, но ослабил руки достаточно, чтобы одной обхватить лицо Моргана, а другой — затылок и втянуть его в очередной невероятно жаркий поцелуй. Ему еще и удалось хоть и с некоторой неловкостью, расстегнуть брюки Моргана.
Он засунул руку внутрь и был вознагражден резким щипком нижней губы, когда сжал пульсирующий член. Рид улыбнулся и поднял руку, проводя пальцем по кончику и слегка касаясь прямо под головкой.
— Господи, Рид, Спенсер, — задыхался Морган. — Черт, ах!
Рид с энтузиазмом решил вытащить из Моргана по максимуму сдавленных ругательств, прежде чем тот стряхнул его руку и расстегнул ему штаны. Теперь пришла очередь Рида задыхаться и стонать, когда Морган ответил взаимностью, с каждым движением руки оставляя новые поцелуи и укусы.
Рид тихо заскулил и изогнулся, притягивая Моргана ближе. Когда тот достаточно приблизился, Рид сплел их пальцы и обхватил обеими руками их члены. Было жарко, и скользко от преякулята, и так крепко, и...
Рид с глухим стуком откинул голову назад и кончил. Морган через мгновение с хриплым криком и финальным укусом ключицы Рида последовал за ним.
Они так и замерли на какое-то время, задыхаясь и дрожа, переживая отголоски потрясения, прежде чем Рид застонал и опустил ноги. Он едва мог стоять и, возможно, рухнул бы на пол, если бы не дверь прямо за его спиной. Он снова увлек Моргана в очередной глубокий поцелуй.
— Черт, Спенсер, мне так жаль, — сказал Морган, наконец разглядев как следует тело любовника.
— Если под этим ты подразумеваешь «прости, Спенсер, что не сделал этого раньше», ладно, — спокойно ответил Рид, когда нашел свой галстук и использовал его для устранения последствий. — Или «прости, Спенсер, что наш первый раз произошел в тесной каморке, а не на удобной кровати» — это я тоже приму, но добавлю, что в любом случае было весело, а значит, остальное неважно. — Он принялся застегивать рубашку и улыбнулся Моргану. — А если под извинением ты имеешь в виду: «прости, Спенсер, за то, что у тебя такой вид, будто ты подвергся атаке стаи кровососущих летучих мышей», — я это заслужил, но, опять же, я был частью этого процесса, так что ничего страшного. Любое другое извинение не принимается.
— Да, я имел в виду последнее, — сказал Морган, взял у него уничтоженный галстук и стал приводить себя в порядок. — Хотя я мог бы компенсировать второе, предложив повторить у меня дома в моей двуспальной кровати?
— На что я с радостью соглашусь после того, как ты скажешь Хотчу, что на меня напала внезапная хворь вроде пищевого отравления и тебе придется отвезти меня домой.
— Прогулять работу? — усмехнулся Морган. — Рид, ты ли это?..
— Ну, вряд ли я смогу нормально поработать, если появлюсь в таком виде, — резко возразил Рид. Он подергал за воротник, и тут же во всей красе явились три ярко-красных засоса.
— Да, вероятно, ты прав, — согласился Морган совершенно не раскаявшись и продолжив ослепительно улыбаться. — Не уходи никуда. Я сейчас вернусь.
Он едва приоткрыл дверь, как зазвонил телефон. Оба потянулись к своим карманам, но Рид вытащил телефон и помахал им Моргану.
— Рид, — спокойно сказал он, а потом резко убрал телефон от уха, болезненно поморщившись.
Морган услышал громкий визг Гарсии даже из коридора.
— Ты должен мне все рассказать! — верещала она, как маленькая девочка.
— Гарсия, я не... — начал Рид, но договорить ему не дали.
— ВСЕ, — яростно повторила она.
Рид бросил на Моргана умоляющий взгляд, но тот поднял руки, демонстрируя полное бессилие, и поспешно направился вглубь коридора.
Кто ж знал, что зайти в помещение, до отказа забитое профайлерами ФБР, и попытаться слинять со своим новым любовником с работы под благовидным предлогом, покажется меньшим двух зол?
Глава 2
— Клянусь, у меня нет страсти к публичному сексу, — пробормотал Рид в ключицу Моргана.
Морган не знал, верить ему или нет, потому что они находились буквально в метре от дорожки, ведущей ко входной двери жилого комплекса Рида, и у них заняло бы, сколько, пару минут? — чтобы добраться до кровати.
Но Рид, черт возьми, был неудержим, и, хотя Морган мог прижать его к кирпичной стене, именно Рид обвил ногу Моргана, крепко удерживая его на месте, и требовалась гораздо большая сила воли, чем обладал он, чтобы уйти от пальцев, впившихся в задницу, и зубов, терзающих участок между шеей и плечом.
— Ты уверен? Потому что мне это кажется довольно публичным, — ответил Морган.
То, что он не мог оторваться от этой бледной кожи, медленно проступающей перед ним, когда он расстегивал пуговицу за пуговицей, не исключало того, что Рид в любой момент мог прийти в себя и перенести происходящее в более уединенное, чем переулок позади своего дома, место. Более укромное и желательно с более мягкой или, по крайней мере, горизонтальной поверхностью.
— Хм, — рассеянно изрек Рид. — Вряд ли это так уж важно, поскольку я не один, но термин, обозначающий кого-то, кто возбуждается от осознания, что кто-то видит или подслушивает его во время занятий сексом — это агрексофилия.
— Я думал, это просто эксгибиционизм? — на автопилоте ответил Морган, поскольку его язык очерчивал каждый наливающийся засос, которым он одержимо осыпал тело Рида всего пару часов назад.
— Эксгибиционизм — это разновидность агрексофилии, — выдохнул Рид в ухо Моргана, — но агрексофилия больше по части получения сексуального возбуждения при мысли, что окружающие знают, что ты занимаешься сексом. Эксгибиционизм больше связан с возбуждением от публичного представления себя.
Потребовалась каждая капля воли, которой обладал Морган, чтобы не застонать, когда голос Рида шептал ему все это прямо на ухо, и каждое слово капало, как расплавленная лава, в жар, скапливающийся внутри него.
— Это может включать в себя все — от бега нагишом до обнажения в чьем-либо присутствии или простой демонстрации своей сексуальности перед другими людьми, — беспечно продолжал Рид. — Очень короткая юбка или узкие джинсы вполне подойдут эксгибиционисту. А вот для агрексофилии потребуется что-то более явное.
— И откуда ты все это знаешь, красавчик? — спросил Морган, крепко прижимая руки к узким бедрам Рида.
— Чтобы понять сексуальных садистов, нужно понимать, что их заводит, — ответил Рид. Он отстранился, чтобы Морган увидел ухмылку на его губах. — Кроме того, я не могу пройти мимо исследования, в какой бы форме оно ни было.
Мысль о Риде, сидящем за столом, с закатанными длинными рукавами, расстегнутым галстуком и стопкой огромных томов у локтя; с ручкой, постукивающей по нижней губе, пока он читает запыленные книжки, рассказывающие о сексуальных извращениях в клинических научных терминах, почти замкнули мозг Моргана.
Он задохнулся и выругался при виде самодовольного выражения на лице Рида. Доверьте невыносимо проницательному вундеркинду пользоваться его преимуществом при каждой возможности, теперь, когда он знал, что делает.
— Считаешь себя самым умным? — выдохнул Морган и коснулся ребер Рида, скользнул по груди и запутался в мягкой копне волос.
— Я очень умный, — поспешно сказал Рид. — У меня IQ...
— Молчать, — рявкнул Морган и запечатал рот Рида крепким поцелуем.
Руки Рида бессильно бились о плечи Моргана, словно молили о пощаде, а потом он обмяк и повис на нем. Не сказать, чтобы звуки, которые проглатывал Морган, хоть как-то намекали на прекращение, пока не послышалось «пожалуйста, не...».
— Будь ты действительно таким умным, — Морган тяжело дышал, когда наконец пришлось глотнуть воздуха или рухнуть в обморок в переулке с бушующим стояком, — позволил бы нам добраться до твоей квартиры, а не запрыгивал на меня. Тогда мы могли бы достичь чего-то большего, чем этот пусть и фантастический, но все же неудовлетворительный сеанс взаимной дрочки.
— И тут ты неправ. Я действительно невероятно умный, — сказал Рид, хитро улыбаясь, — потому что я все спланировал.
Морган подозрительно прищурился.
— Ты это о чем?
Щеки Рида внезапно покраснели, и он смущенно отвел взгляд.
— Я... эм, возможно, заглянул в туалет и, эм... Для достоверности своей «болезни», — пробормотал Рид и опустил голову, чтобы можно было спрятаться за вездесущим занавесом волос. — И пока я был там, то подумал: «Эй, никогда не знаешь, когда...» и, ну...
Морган закрыл глаза и прислонился лбом к плечу Рида, чтобы не побиться головой о кирпичную стену за спиной своего мечущегося любовника.
— И что именно ты там сделал, раз теперь весь на нервах? — Его голос прозвучал особенно нейтрально.
— Я, э-э-э... Возможно... ну, может я...
— Спенсер! — рявкнул Морган, теряя терпение.
Рид пискнул и, сделав глубокий вдох, выпалил:
— Я стоял и ничего не делал, ожидая, когда ты придешь за мной и не знал, насколько хватит моей силы воли, поэтому решил, что небольшая дискретная предусмотрительность не помешает, и, возможно, на всякий случай приготовился, вдруг мы не доберемся до моей квартиры, тогда я бы уже был растянутый и... — Рид резко замолчал, когда Морган хрипло и протяжно выдохнул.
Пока Морган сидел в кабинете Хотча, обливаясь потом от стараний не выдать слишком много ораве агентов ФБР, Рид растягивал свою задницу в туалете?
— Господи, ты реально тихий омут, да? — удивленно прохрипел Морган, когда его мозг снова овладел речевым аппаратом.
Рид напрягся.
— Если ты...
Морган снова оборвал его простым и целесообразным способом — засунул свой язык ему в рот, пока Рид не завертелся теперь уже от нетерпения, а не какого-то неуместного чувства стыда.
Одна рука оставалась в волосах Рида, чтобы можно было как следует откинуть его голову и добраться до бледного горла, а другая двинулась вниз, чтобы расстегнуть пояс и брюки Рида.
Агрексо... как там ее может катиться к черту — если Рид выкинул этот непристойный, но все равно невинный фокус, Морган охотно возьмет его везде, где пожелает этот сексуальный девиант.
Морган засунул руку в брюки Рида и, нежно улыбаясь, сжал мускулистую задницу. У мальчишки на костях не было ни грамма мяса, и задница не была исключением.
Он позволил пальцам опуститься чуть ниже и резко вдохнул от своей находки. Не то, чтобы он не поверил Риду, но... Господи ж ты Боже мой!
Морган схватил его за руку и развернул, резко притягивая к себе за живот.
— Оближи, — прошипел он в ухо Рида, держа ладонь перед его лицом.
Рид захныкал и ухватился за запястье Моргана, словно за спасательный круг. Он старательно облизал его ладонь, и Морган не сдержавшись, так вжался в задницу Рида, словно от этого зависела его жизнь.
Сдавленно чертыхаясь, он снова отодвинулся и, немного поворчав, одной рукой, расстегнул собственные штаны и освободил свой стояк.
Расстроенный всхлип Рида согрел душу, когда Морган освободил вторую руку, чтобы схватиться за член, размазывая слюну и предэякулят короткими, резкими движениями.
— К стене, — приказал он хриплым от желания голосом и сжал бедро Рида свободной рукой.
Рид оперся руками о стену и наклонился, штаны сползли по бедрам, а рубашка распахнулась. Моргану на мгновение пришлось закрыть глаза и не убирать руку, чтобы не кончить от одного этого вида.
Жалобный стон вернул его на землю, и Морган еще ниже стащил штаны Рида, раздвигая его ноги и бедра, пока тот не встал почти на цыпочки, всем весом опираясь на стену.
В любой другой ситуации Морган входил бы медленно, заставляя Рида прочувствовать, как тонет в нем, сантиметр за сантиметром, до самого конца. Но сейчас он не думал, что хотя бы у одного из них хватит на это терпения.
Поэтому он схватил Рида за бедра так крепко, что кожа вокруг его пальцев побелела, и толкнулся. Спина Рида напряглась, а голова дернулась так, что, казалось, ему грозит хлыстовая травма, и он гортанно застонал.
Морган до крови прикусил губу и установил быстрый, жесткий темп. От этого ладонь Рида соскользнула, и он оперся рукой о шероховатый кирпич, склонился еще ниже и прижал щеку к руке.
Новый угол оказался еще лучше, позволяя Моргану толкнуться глубже, и Риду пришлось вцепиться зубами себе в руку, чтобы от удовольствия не заорать на всю улицу. Полуприкрыв глаза, Морган наблюдал, как острые зубы Рида заставляют его алебастровую кожу сначала еще больше белеть, а затем наливаться красным, и терял остатки контроля.
Он наклонился, прижимаясь грудью к спине Рида, сжал его бедро и схватил жаждущий, сочащийся член. Пара движений — и Рид кончил с приглушенным криком.
Морган еще несколько раз вонзился в дрожащее тело Рида, сумев приглушить звуки собственного оргазма, уткнувшись в лопатки Рида.
Так они простояли несколько долгих секунд, их тяжелое, сбившееся дыхание было единственным, что нарушало тишину, пока Рид не задрожал от сдерживаемого веселья, пытаясь унять смех.
Морган тихо застонал и отступил на шаг, ласково придерживая бедра Рида, пока тот не встал и не обернулся.
— А дальше что? — спросил Морган почти умоляюще, уловив веселье и блеск в глазах Рида. Они на скорую руку поправили одежду, надеясь, что этого будет достаточно для короткой перебежки в квартиру Рида.
— Судя по всему, не видать мне первого свидания, — сияя, сказал Рид, заправляя рубашку. — Каким-то образом мне удалось потрахаться раньше, чем сходить на свидание. Гарсия оторвет мне голову. Она хотела, чтобы я поужинал в новом тайском ресторанчике, который только открылся в центре города.
— Может, закажем доставку из индийской забегаловки и обозначим это выходом в свет? — отчаянно спросил Морган. Он определенно больше не был подростком и на форму не жаловался, но от одной мысли, что придется тащиться в город, он уже чувствовал себя выдохшимся.
— Хорошо, — пожал плечами Рид, — но это ты будешь объясняться с Гарсией. — Морган недоверчиво посмотрел на него. — Эй, в последний раз я взял огонь на себя!
— Значит на этот раз ты будешь объясняться с Хотчем? — усмехнулся Морган.
— Если потребуется, — с забавной усмешкой ответил Рид.
Морган с шутливым раздражением покачал головой и обнял его за плечи, притянув к себе.
— Хорошо, красавчик, — фыркнул он. — Я спасу тебя от большого и страшного технического аналитика, и в следующий раз, возможно, именно тебе придется нервно потеть под взглядом мистера Я-Знаю-Что-Ты-Задумал-И-Нисколько-Не-Удивлен нашего шефа.
Рид набросился на Моргана с игривым «Эй!», и оба вышли из переулка навстречу первому, как они надеялись, из плеяды приятных вечеров, проведенных вместе.
Глава 3
— Клуни, чувак, у нас нет на это времени, — сказал Морган, когда собака, вибрируя от восторга, метнулась за еще одним чарующим запахом.
Бедняга был отчаянно счастлив выбраться наружу, и Морган не мог его винить, несмотря на то, что с нетерпением ждал, когда пес сделает все свои дела и они вернутся домой.
Большую часть дня Морган игнорировал все, включая Клуни, одержимо вылизывая свою квартиру для сегодняшнего свидания.
Клуни был удивительно терпелив с ним — он сидел на диване и с ласковым собачьим любопытством наблюдал, как Морган переживал то, что со стороны, вероятно, больше всего напоминало психическое расстройство.
Конечно, то, что собаке обычно не разрешалось запрыгивать на диван, если тот не был застлан дрянным, но любимым ею покрывалом, могло иметь какое-то отношение к тому, что пес сидел тише воды, ниже травы, но все же...
Только скулеж Клуни у двери удерживал Моргана от третьего по счету перекладывания журналов на столике. Бедняга едва не скрещивал лапы к тому моменту, как Морган вспомнил, что вечером еще не выгуливал его, и все же эта привереда продолжала выбирать себе место получше для своих дел.
— Ну правда, — снова позвал Морган, нажав на кнопку выдвижения поводка, чтобы не дать Клуни рвануть за очередным, по-видимому, крайне увлекательным предметом. — Мы должны вернуться раньше Рида!
Морган едва заметил темную фигуру, бросив взгляд в сторону скамейки под мерцающим уличным светом, поскольку пытался удержать Клуни. Тот снова резко сменил направление, и от неожиданности Морган выпустил поводок.
Рид развернулся и замер, очевидно, готовясь к тому, что обещало стать сногсшибательной катастрофой. Это очень напоминало момент крушения поезда — казалось, происходящее перешло в режим замедленной съемки, включая самого Моргана, мчащегося за своей непослушной псиной.
— Клуни! — отчаянно закричал он, зная, что это бессмысленно.
Конечно, Клуни уже приготовился прижать свои лапы к худосочной груди Рида, и Морган так и видел, как оба неуклюже валятся на землю и в конечном итоге Рид получает сотрясение мозга, которое поставит крест больше, чем на половине его планов на вечер.
Но вместо предполагаемой катастрофы он увидел, как Рид сумел схватить Клуни за передние лапы и отвести его назад на несколько шагов, а потом резко усадить на землю. Собака села, свесив язык и неистово виляя хвостом.
— Ладно, — осторожно сказал Морган, замедляясь, чтобы подобрать с земли ручку поводка. — Это было круто. Где ты этому научился, чудо-мальчик?
— В детстве я пару лет проработал в приюте для животных, чтобы было немного карманных денег, — пренебрежительно ответил Рид, похлопывая по голове впавшего в экстаз Клуни. Морган точно приревновал бы к своей собственной собаке, не получи он столь милую, приветливую улыбку, пускай и обращенную к ним обоим.
— Я думал, ты не в фаворе у собак? — сказал Морган, не слишком понимая, что болтает, поскольку изо всех сил пытался не дать присутствию Рида подавить его.
— Эффект Рида? — лукаво улыбнулся тот и повернулся за книгой, которую читал, сидя на скамейке. — Гидеон превратил это в своего рода тест для подозреваемых. Как те реагировали на того, кто плохо ладил с животными. Гидеона вообще по большей части сложно понять, — он запихнул книгу в сумку. — Кроме того, я прекрасно лажу с большинством детей, — продолжил он чуть искреннее улыбаясь.
— Большинством? — уточнил Морган, и его глаза искрились весельем.
— Я не в восторге от орущего ужаса с липкими руками или от детей с намеренно скудным словарным запасом, потому что их родители считают это «милашеством».
Морган усмехнулся, а Рид тихо улыбнулся. Они побрели обратно в том направлении, откуда пришли Морган с Клуни.
— Как насчет неугомонной мохнатой занозы в заднице, которая абсолютно не умеет себя вести? — поинтересовался Морган, кивая в сторону пса, бежавшего впереди них.
Клуни ответил ему самой широкой собачьей ухмылкой — нелепый язык все еще болтался из стороны в сторону, пес тяжело дышал, исследуя одно из деревьев.
— Познакомившись с ним всего пару секунд назад, невозможно составить какое-то мнение, но он кажется вполне показательным для своей породы. Боксеры известны бьющей через край энергией и любовью к людям и играм.
— Слышал? — спросил Морган Клуни. Собака слегка наклонила голову, словно хотела лучше расслышать его, но не приближалась. — Ты показателен для своей породы.
Рид весело фыркнул от очевидного равнодушия Клуни к этому заявлению, поскольку собака продолжила обнюхивая все и вся.
— Известно ли тебе, что они занимают восьмое место по популярности породы по версии Американского клуба собаководства?
— Нет, — сказал Морган, забавно махнув головой. — И хотя мне не стоит об этом спрашивать, но из какого правительственного отчета ты выудил эту пикантную информацию?
— Вообще-то, — начал Рид, слегка покраснев, — я узнал это на национальной выставке собак. Знаешь, той, что идет после парада на День Благодарения? Никогда не пропускал ее. Мы с мамой всегда ходили на нее вместо футбольного матча.
— Логично, — протянул Морган. — Ты и правда не кажешься мне любителем спорта.
— Эй, я не против организованных видов спорта, — возмутился Рид. — Спорт является неотъемлемой частью американского сознания. Способствует командному духу, чувству солидарности и потенциально предоставляет шанс молодым вероятным бунтарям немного отработать сдержанную агрессию социально приемлемым способом.
Насколько мог судить Морган, они коснулись больной темы.
— Интересно, — сухо произнес он. — Ты всегда рассуждаешь в таком радужном свете о том, против чего не возражаешь? Я интересуюсь как один из представителей потенциальных бунтарей, только и всего.
— Я и правда плох в этом, — пробормотал Рид. — Пожалуйста, заткни меня.
Морган засмеялся и не обиделся.
— В чем ты плох, красавчик? — поинтересовался он с дразнящей усмешкой. — В нормальном человеческом общении?
Рид неловко пожал плечами, наклонил голову и попытался спрятаться за завесой волос, судорожно вцепившись в ремень своей сумки.
— В разговоре с кем-то, кто мне очень нравится, — тихо ответил он.
Морган почувствовал, как от этих невинных слов у него перехватило дыхание.
«Не трахай его на улице, не трахай его на улице, не трахай его на улице» — убеждал Морган самого себя. Вслух же выдавил:
— Существует ли где-то руководство, в котором написано, на какие именно кнопки во мне нужно нажимать?
Рид, доказав свою гениальность, в которой Морган и так не сомневался, лукавить не стал. Он продолжал крепко сжимать ремень, но голос его звучал легко и слегка застенчиво:
— Вероятно, но я точно не знаю. Кажется, все, что от меня требуется — это быть собой и каким-то образом я получаю награду.
— Ждешь награды за то, что я возбудился в парке, красавчик? — прорычал Морган.
— На днях на работе для меня это обернулось неплохим результатом, — парировал Рид.
Моргану было что на это ответить, но им все равно требовалось вернуться к нему домой и поужинать, прежде чем он сможет разложить Рида и насытиться им. Хотя с такими темпами ужин вполне может состояться позже, чем планировался.
Прошло почти две недели с того дивного дня, когда они, наконец, перестали танцевать друг вокруг друга — или, точнее, Рид устроил ему засаду в каморке.
А что? Это было его воспоминание, и он мог вертеть его по своему вкусу.
Но на следующий же после восхитительной ночи день, полный наслаждения, смеха и дрянного фаст-фуда, они проснулись на диване — что совсем не оценила спина Моргана — от звонка обоих телефонов.
Появилось новое дело, над которым они должны были работать еще вчера. Им удалось получить почти все детали в телефонном режиме — от Прентисс Моргану, и почти слово в слово, от Хотча Риду.
И вот жизнь шла своим чередом и, вроде бы, совсем без изменений.
Единственным доказательством того, что произошедшее не было очередным влажным сном Моргана (пускай и фантастическим), был шарф, который пришлось носить Риду, чтобы скрыть обилие засосов. Факт, от которого Моргану становилось неловко, когда он напоминал себе, что нельзя втайне испытывать от этого такое самодовольство.
Он наткнулся на Рида и Гарсию, оживленно обсуждающих достоинства различных способов завязывания шарфа — и что это за фигня такая — «обратный крест»? — но помимо этого все шло, как прежде.
Они оба были сосредоточенными и профессиональными, и ничего особо откровенного между ними не происходило, вопреки всем пойманным Морганом взглядам Хотча.
На этот раз дело прошло на ура. Команда поймала субъекта почти в рекордно короткие сроки и с победой вернулась домой, заплатив за спасение множества жизней кошмарным недосыпом и невероятной усталостью от смены часовых поясов.
Стремительная горячка их первого свидания пропала, и Морган удалил сообщение: «Поужин у меня прмрн в 7?» которое трижды писал Риду на следующий день, прежде чем, наконец, отправил. Затем пришлось держаться и не звонить Гарсии, потому что та принялась бы издеваться над ним из-за того, что он ненавязчиво проверял свой телефон каждые тридцать секунд в ожидании ответа.
Он ни в какую не признавал, что внутри у него все сжалось от нервов, и он слегка подпрыгнул, когда телефон тренькнул чудесным ответом Рида:
«Что принести с собой?»
Морган, почти не удивленный, усмехнулся и покачал головой. Конечно, Рид был сторонником полных предложений и идеальной грамматики в смс. Как же иначе?
«Ток себя крсчик
» — отправил Морган.И, конечно, через две секунды он получил откровенно шокирующий ответ, хотя как можно было написать настолько эмоциональное сообщение без смайликов, он понятия не имел.
«Пожалуйста, скажи, что твоя собака только что сожрала твой телефон, или я пересмотрю свое решение в отношении всего этого».
Они провели приятный вечер и большую часть ночи, перебрасываясь кокетливыми сообщениями, пока Морган, наконец, не заснул, сжимая в руке телефон. И уже утром паника вернулась в полном масштабе, и большую часть дня он вел себя как полный псих.
Гарсия точно хохотала бы над ним до колик, узри все это. Он умел производить впечатление, был учтивым дамским угодником, очаровашкой, а не томящейся от любви девочкой-подростком, и с какой стати его подсознание вдруг выдает выражения типа «томящийся от любви»?
Когда они остановились и Клуни, бросив на них вороватый взгляд, скрылся за кустами, Морган закашлялся и отчаянно попытался сменить тему.
— Итак, с чего вдруг ты тусил в парке, хотя мы договорились на встречу не раньше, — Морган глянул на часы, — чем через полчаса?
Рид поморщился и уставился на свои руки так, словно видел их впервые.
— Эм, ага, что ж, на мой взгляд термин «скоростной транспорт» немного неверный, поскольку редко бывает быстрым, а я из тех, кого ненавидят приглашать на вечеринки, — Морган уставился на него в полном непонимании. Рид поднял голову и выпалил: — Я о том, что всегда прихожу вовремя.
— Ты так это говоришь, словно это плохо, — медленно произнес Морган, все еще не понимая, к чему вел Рид.
— Просто все время, предшествующее тому, когда я должен где-то оказаться, я невероятно волнуюсь. Например, что будет, если я приеду на две минуты раньше, а так рано меня не ждут, или на три минуты позже, и тогда подумают, что я вообще не приду?
— Эм, ничего не будет? — скептически ответил Морган. — Большинство в принципе не замечает разницы в две-три минуты.
Рид, нахмурившись, покачал головой, явно не успокоенный.
— Намного проще просто приехать заранее и подождать точно указанного времени, — серьезно сказал он. — Иначе я сведу себя с ума.
— Потому что тебя там еще нет, — сказал Морган раздраженно, но с нежностью.
Хотя ему ли после сегодняшнего бросаться камнями? Нервничать, потому что на тебя свалилось слишком много времени для перепереосмысления всего — внезапно оказалось слишком знакомой ситуацией. И тут его поразила одна мысль. Он медленно повернулся, оставив Клуни, появившегося из кустов, и с ужасом посмотрел на Рида.
— Пожалуйста, скажи, что ты не сидел здесь часами, потому что я сказал приехать в семь, — всполошился он.
— Ладно, я не сидел здесь часами, потому что ты сказал приехать в семь.
— Рид, — резко бросил Морган.
— Это правда! — поспешно добавил он. — Я был тут всего пятнадцать минут, пока ты не натравил на меня свою собаку.
Морган фыркнул, но не стал защищать себя или собаку. Упомянутый пес теперь то обнюхивал траву рядом с тротуаром, то скакал перед ними, выпендриваясь изо всех сил.
— Что ж, я понимаю, почему ты назвал его Клуни, — отчаянно брякнул Рид после примерно двухсот метров в слегка напряженной тишине. — У него такая же выразительная челюсть.
— На самом деле, сначала его звали Розмари, — сказал Морган. — Мы долго считали его девочкой, а любимый фильм моей матери все мое детство — «Светлое Рождество».
— Розмари Клуни, — рассмеялся Рид. — Мне нравится.
— Сара и Дезире явно не были его поклонником, — продолжил Морган, снова выравнивая разговор. — С другой стороны, она заставляла их петь песню «Сестры» на каждом шоу талантов, пока им не исполнилось двенадцать.
— А какую песню приходилось петь тебе?
— С чего ты взял, что она заставляла меня что-то петь, красавчик?
— Кажется, твоя мать не из тех, у кого легко можно сорваться с крючка.
Улыбка Рида была заразительной, а в глазах плескалось веселье, и Моргану было плевать, что совсем не так он планировал начало этого вечера, тем более что и одет он был совсем не в то, что выбирал битых два часа.
Самое важное — Рид здесь, и он был счастлив, и все было хорошо.
@темы: перевод, Derek Morgan - Shemar Moore, Dr. Spencer Reid - Matthew Gray Gubler, Penelope Garcia - Kirsten Vangsness, слеш
-
-
04.05.2019 в 22:49-
-
06.05.2019 в 11:37