I'm still standing (c)
читать дальше***
… - И порядок отпусков будет такой: первые – Рид и Морган, вторые – Джей Джей и Гарсия, последние – Прентисс, я и Гидеон.
Гидеон с усмешкой подумал, что лучший показатель любви к работе – это когда "А почему я?" сразу спрашивают первые, а не последние из высланных на отдых. Рид с Морганом уставились на Хотча с одинаково обиженным выражением лица и задали как раз этот вопрос.
- Первыми отдыхать должны женщины, - убежденно сказал Морган.
- Я в полном порядке! – несколько агрессивно произнес Рид.
Хотч пожал плечами.
- Так решили. Можете ехать куда угодно, только держитесь на телефоне.
Он коснулся галстука, - будто хотел поправить, но раздумал, - и ушел к себе в кабинет.
***
- И куда подашься? – поинтересовался Морган в обед. Обед состоял из сэндвичей с тунцом – чтоб не отрываться от работы, раз уж осталось так мало времени.
Рид предполагал такой вопрос, поэтому ответил заранее подготовленным "Есть кое-какие планы". Морган на это, впрочем, не купился (что тоже вполне можно было предположить) и с сочувственным видом, который Рид иногда просто терпеть не мог, спросил:
- Да ладно. К матери поедешь?
- Да, - рассеянно сказал Рид, старательно листая отчет.
На этом, собственно, его план отпора вечному моргановскому желанию его развлечь подходил к концу. Рид далеко не всегда был против, но сейчас это казалось ему действительно неуместным. И, по его расчетам, Морган должен был сказать "А, ну ладно" и отойти.
Тот сделал ровно обратное.
Он уселся на соседний стул, переставив стопку бумаг на стол, и сказал:
- Хочу на море поехать. Помнишь, мы с Эль тогда ездили? Хреново закончилось. Но что ж теперь из-за этого, не уезжать больше? – он сверкнул зубами. – Короче, поехали со мной.
Рид как-то странно дернул растопыренными пальцами – будто резко потянул марионетку за ниточки. Потом сложил ладони на коленях и сказал:
- Я же сказал – у меня планы.
- У меня есть план на твой план, - рассудительно продолжил Морган. – Мы сначала едем к твоей маме, навещаем её, а потом отдыхать.
Рид воззрился на него так, будто Морган на его глазах только что изрек решение теоремы Ферма.
- Ты чокнулся, - констатировал он.
Такие словечки от доктора Рида редко слышали, и Морган рассмеялся.
- Да ладно. Что в этом такого? По-моему, классный план. Отдыхать с друзьями всегда веселее, чем одному, уж поверь мне.
Он хлопнул Рида по плечу и отошел к своему столу. Морган не привык, чтобы ему отказывали (потому что обычно ему не отказывали), но сейчас его грызло какое-то сомнение: вдруг в случае Рида молчание – не знак согласия, и, когда он завтра позвонит ему и скажет, что билеты ждут, Рид только удивленно переспросит – "Прости?".
Он не привык ездить куда-то один, и идея поехать с Ридом показалась ему просто шикарной – во-первых, им легче будет отслеживать, что творится на работе, и они смогут обсудить ситуацию. Сейчас у всех глаз уже замылился – и вдруг, если они просто посмотрят в другую сторону, с другого угла, они увидят своих субъектов ясно, как день? Во-вторых, отпуск, полный визитов в сумасшедший дом, здоровья Риду не прибавит. В-третьих, Морган испытывал острое, почти неприличное любопытство к жизни Рида – и ему хотелось посмотреть на него вне работы. Как в анекдоте. "Я здесь как женщина, а не как термометр". "Я здесь как Спенсер Рид, а не как ходячая энциклопедия".
Он обернулся.
Рид продолжал с отсутствующим видом листать отчет.
***
"Здравствуй, мама.
Это, наверное, покажется тебе странным, но несмотря на то, что на работе сейчас, мягко говоря, напряженно, нас отправляют в отпуск. Так сложились обстоятельства.
Вторая новость состоит в том, что послезавтра я к тебе приеду. С Морганом. Помнишь Моргана? Уверен, что да. Вообще-то это был не мой план, а его. Он предложил мне съездить вместе на море, а я… словом, мне правда надо отдохнуть. Такое впечатление, что у меня в голове запущен какой-то мотор и я не могу его остановить, даже если захочу. Похоже на истерический психоз. В данной ситуации отдых – действительно самый разумный выход.
Словом, послезавтра мы с Морганом приедем, побудем у тебя и поедем на Ямайку. Кажется, я повторяю это уже второй раз.
На работе мы пока никуда не продвинулись, так что не буду пока об этом.
Надеюсь, у тебя всё хорошо.
Твой сын Спенсер".
***
- Всё время ловлю себя на мысли, что в этом самолете слишком много народу, - ухмыльнулся Морган. – К хорошему быстро привыкаешь. Представляешь, как будут выглядеть наши перемещения по стране, если у нас из-за кризиса отнимут самолет?
В кресле перед ними уже полчаса орал ребенок, а мамаша никак не могла его утихомирить: "Ну давай, котенька, поспи, сделай маме приятное. Скоро к бабушке прилетим, ну спи, спи…"
- Можем пока поговорить о деле, - нервно сказал Рид, поглядывая на кресло со злополучным ребенком.
- Ну уж нет. Ни за что. Надо отвлечься. У меня есть кроссворд. Будешь?
- Не люблю их. Они всегда слишком простые.
- Так и знал, что ты это скажешь.
Моргана так и подмывало спросить "Почему ты так нервничаешь?", но это было бы уж слишком похоже на прием у психоаналитика.
За десять минут до конца полета Рид сказал ему сам.
- Не веди себя с ней как с больной. Она этого не любит. Она думает… когда она думает, ей кажется, что она здорова. Я написал ей, что мы приедем, но она забудет. Ты – мой приятель из колледжа. Чаще всего она считает, что я еще учусь.
И, поскольку Морган молчал, он прибавил:
- Когда ты её видел, она была в хорошем состоянии. Так бывает не всегда.
***
Но им повезло.
Миссис Рид была сама любезность – она восседала в своем кресле, как на троне, и даже попыталась подняться им навстречу. Но ноги её подвели, и она тут же опустилась обратно, продолжая улыбаться чуть растерянной улыбкой человека, к которому неожиданно нагрянули гости, а дома не прибрано.
- Спенсер, - сказала она. – Привет. Я Вас знаю, молодой человек?
Уж что-что, а с женщинами обходиться Морган умел. Рид про это чуть не забыл.
- Здравствуйте, - галантно сказал он, легонько сжав её сухую руку в своих здоровенных ладонях. – Меня зовут Дерек Морган. Я товарищ Ри… Спенсера по колледжу.
Имя неудобно прокатилось по языку, и Морган с удивлением понял, что первый раз в жизни назвал Рида не по фамилии.
- Вот как, - протянула она, глядя вперед, и на секунду ему показалось, что она прекрасно всё понимает и поймала его на лжи. Потом он посмотрел в её водянистые глаза и ощущение прошло. – А что ты изучаешь?
- Биологию, - правдивым голосом сказал Морган.
Он ушел за кофе (и ходил за ним почти полчаса, чтобы дать Риду время побыть с матерью), а когда вернулся, женщина спала. Во сне она казалась грустной и совершенно здоровой. Морган глядел на неё пару секунд, стоя в дверях комнаты с пластиковыми стаканчиками, а потом посмотрел на Рида.
Тот сидел, сцепив руки на колене, и выглядел сейчас очень взрослым, почти старым – усталое, аскетичное лицо, как у святых на картинах.
И они были сейчас очень похожи, мать и сын. Так похожи, что Морган почувствовал, как его пробирает мороз по коже.
***
Когда они покинули Вермонт (поздним вечером, в очередном самолете с очередными шумными детьми), Рид явно вздохнул с облегчением, и Морган вполне его понимал.
Зато Рид был так озабочен тем, какое впечатление клиника произведет на Моргана, что отвлекся от самоедства, и визит прошел вполне безболезненно ("а у половины медсестер теперь явно будет о чем помечтать на досуге", - самодовольно прибавил про себя Морган.).
В самолете было очень тепло, все пассажиры наконец утихомирились, Рид спал, свернувшись, как обычно, под немыслимым углом, и под тихий шум мотора Морган задремал, думая о Ямайке.
***
- Твой номер пятый, мой шестой. Я уже проверил – со времен моего последнего визита кровь со стен смыли, а труп убрали, так что можешь отдыхать спокойно, - хохотнул Морган, бросая ключи. Ключи Рид не поймал и теперь с кислым видом лез доставать их из-под стола. Форму одежды он по случаю прибытия не сменил. Сам Морган еще в самолете переоделся в джинсы с майкой и теперь с ужасом думал о том, что плавать Рид, видимо, будет тоже в кофте и галстуке.
Рид положил сумку на пол и сразу рухнул на кровать. Соломенные жалюзи были подняты, и солнце сразу легло ему на лицо и на руки. Он зажмурился и улыбнулся.
- Не спать, - бодро сказал Морган, пихая его кулаком в бок. Рид приоткрыл глаза. Судя по положению солнца, прошло часа три. – Давай, вставай. Пошли на пляж. И я страшно хочу жрать. Так что сначала есть, потом на пляж.
Рид вяло поплелся к выходу. От дневного сна в голове шумело.
- Я, конечно, понимаю, что ты гений, - едко сказал Морган ему вслед. – Но, боюсь, психика отдыхающих никогда не будет прежней после того, как они увидят тебя в ботинках и галстуке. Сбываются мои худшие страхи.
***
За этот день Морган успел узнать, что Рид ненавидит морепродукты (и аргумент "Они полезны для мозга" не помогает), почти не умеет плавать и учиться не хочет (аргумент "Не может быть, чтобы ты чего-то умел" не работает) и не умеет кадрить девушек (аргумент "Она специально уронила мяч рядом с тобой, и если бы ты приподнял свою идиотскую панаму и сказал ей "Привет", она бы уже была твоей" не действует). Не сказать, чтобы это всё было так уж удивительно. Удивило Моргана то, что Рид при этом, кажется, вполне приятно проводил время. Он доброжелательно поглядывал на солнце, прищурив один глаз, не мешал Моргану играть в фрисби с двумя брюнетками, снизошел до разгадывания кроссворда и даже пытался шутить.
Без одежды (окей, без большинства одежды) он выглядел таким же долговязым и нескладным, как в ней. Руки и ноги, как у Железного Дровосека, ребра торчат, плечи сутулит. Морган хотел было предложить ему сходить вместе в спортзал, но потом решил, что такое избиение младенцев – не в его стиле.
Из отдела так и не позвонили, и Морган был им за это очень благодарен. Рид о деле тоже не упоминал.
День прошел солнечно и мирно. Рид отправился спать в девять вечера, а Морган пошел продолжать партию в фрисби с одной из тех брюнеток. Он всегда считал, что свидания на пляже – это действительно романтично, правда, песок иногда мешает.
***
- Ты боишься?
Роджер хотел бы ответить "Нет", хотел бы заорать "Пошел ты в задницу, сраный урод", но это значило бы истратить слишком много сил.
- Ты боишься?
В груди жгло невыносимо, будто там проворачивали и проворачивали раскаленный прут, и он боялся опустить глаза. Вот этого он точно боялся.
- Тебе страшно?
"Нет, сука, мне очень весело. Не дождешься, блядская тварь".
- Что ты улыбаешься?
Он закричал, когда грудь опять обожгло. Нет, он не будет смотреть вниз, потому что тогда станет правда страшно. Вместо этого он снова начал повторять про себя то, что твердил почти не переставая уже второй день: "Я выберусь отсюда. Помоги мне, Господи. Я знаю, что молитва получается дурацкая, но только пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Господи, я в тебя верю, только помоги мне. У меня Линда, я её люблю. У меня лошади, я должен их тренировать. Я поставлю тебе самую большую свечу, клянусь, самую большую, какую найду, я буду ходить в церковь, только не дай этому уроду меня убить. Я не хочу так умирать. Не могу. Пошли кого-нибудь мне на помощь. Пожалуйста, Господи, я в тебя верю, я ве-"
- Ты боишься?
"Я в тебя верю и не боюсь, я не боюсь, не боюсь…"
И до самого рассвета, до самого недосягаемого рассвета, все равно не видного в этой комнате, он продолжал надеяться, что его спасут.
@темы: Derek Morgan - Shemar Moore, Dr. Spencer Reid - Matthew Gray Gubler, Разумные люди, слеш
Приятного вечера!
